Print 
PDF
В продолжение темы иррационального в «цивилизованном мире»
Ганс Лемке
Где мудрец? где книжник? где совопросник века сего? Не обратил ли Бог мудрость мира сего в безумие? (1Кор 1:20)
Злодей-протагонист — прием, известный по меньшей мере со времен Сенеки1, а сюжет о злодее, замыслившем покорение мира, восходит ещё к пророку Исайе (см. ветхозаветное обличение «царя Вавилонского»2). В этом плане сюжет мультсериала «Пинки и Брейн», выпущенного в 1995 году, привнес мало нового — даже с учетом того, что его главный герой — не человек, а лабораторная мышь. На первый взгляд, Брейн типичный клишированный злодей — его цель это примитивная власть над миром (причем зачем она ему, в общем-то толком не сформулировано), а сам он — архетипический для искусства капиталистического мира «безумный гениальный ученый». Однако при внимательном анализе незамысловатого в общем-то мультсериала, весь сюжет которого сводится к показу многократных (бесплодных) попыток Брейна покорить мир, можно отметить ряд деталей, содержащих общий Zeitgeist, умонастроение, содержащееся в данном мультсериале и транслируемое им аудитории.
Необходимо заранее оговориться, что речь идет не о неком тайном посыле аудитории от создателей, «скрытом смысле» и тому подобных конспирологических понятиях. Чем ценен, на мой взгляд, данный мультсериал — тем, что ряд его деталей, в высшей степени характеризующие и его самого, и общество, его породившее, порождены явно спонтанно, поскольку никто не станет закладывать «второе дно» в обычный мультик для детей и юношества.
Скорее можно говорить о том, что поскольку создатели мультсериала — органичные представители того же общества, для которого он предназначался, они воспроизвели ряд общественных предрассудков, на фиксации которых мы и остановимся.
Первая примечательная деталь — это восприятие науки как секулярной разновидности магии. Если образ Брейна как безумного гения и вытекающее отсюда восприятие ученых как опасных странных типов (таким, в конечном итоге, показан не только Брейн, но и его создатель — доктор Мордо, само имя которого отсылает к доктору Моро), лежит на поверхности, то менее заметен тот факт, что само наделение разумом лабораторных мышей в «Пинки и Брейне» изображено, по сути, как волшебное превращение. Понятно, что показ науки (тем более — в таком откровенно фантастическом аспекте, как наделение разумом животных) в мультсериале невозможен без некоторой примитивизации, но во вселенной «Пинки и Брейна» он откровенно магичен — вплоть до того, что в одной из серий появляется также устройство, способное возвращать «поумневших» животных в исходное неразумное состояние. То есть разум видится не продуктом эволюции (научная картина мира) или даже деятельности высших сил (религиозная картина мира), а случайной оккультной операции.
Подобное изображение художественными средствами под видом науки магии, виденье науки как «магии сегодня» заставляет вспомнить о «Собачьем сердце», где профессор Преображенский, прямо сравнивающийся со жрецом, приводит магическую по сути своей (квазинаучное объяснение про гипофиз введено лишь для рационализации описываемого) операцию, превращающую собаку Шарика в человека Шарикова. Преображенского, как знает осведомленный читатель, изводил злобный большевик Швондер, развративший Шарикова; в США, на радость добропорядочной публике, Швондеров не обретается. Однако создатели «Пинки и Брейна» не обольщаются на счет любезного отечества: при всем своем разностороннем уме, Брейн не может и/или не хочет занять себя ни на частной, ни на государственной работе, предпочитая карьеру заговорщика, строящего планы захвата мира. Можно ли представить себе более изощренное глумление над «американской мечтой», которая якобы предоставляет талантливому и усидчивому возможность реализоваться?
«Пинки и Брейн» имеет нечто общее с биографиями античных героев — его основной мотив это hybris, крушение героя вследствие столкновения с Роком. Многочисленные планы Брейна по захвату мира терпят поражение не потому, что ему противостоит некий отважный герой или мощь государственной машины. Хитроумные замыслы разумной лабораторной мыши рушатся чаще всего вследствие нелепых случайностей, неудачного стечения обстоятельств или идиотизма его помощника Пинки. В каком-то смысле это иллюстрация современной неолиберальной идеологии — спланированные и логически безупречные планы Брейна разрушаются о хаос человеческой жизни, экономический аспект которой в рамках нынешней господствующей идеологии рассматривается как «саморегулирующийся рынок». По сути, весь мультсериал можно было бы назвать «О тщете разума» — все замыслы Брейна проваливаются не потому, что им кто-то организованно и сплоченно противодействует, а как раз потому, что он пытается принести в хаотическое мироздание некий четкий порядок.
Наиболее качественно эту идею иллюстрирует ролик «», снятый по мотивам мультсериала. Брейн объясняет своему помощнику-недотепе Пинки, зачем изучать историю — он собирается учиться на ошибках великих политиков прошлого, чтобы реализовать свой замысел покорения мира. Однако содержание мультсериала дает нам понять, что эта цель никогда не будет достигнута. Таким образом, «Тщательное изучение истории» выглядит как своего рода мультяшное подражание попперовской критике историцистских доктрин. Унижение Брейна со всеми его мечтами и дарованиями довершает тот факт, что в следующем мультсериале по мотивам того же сюжета — «Пинки, Элмайра и Брейн» — он вместе с Пинки (из-за разрушения лаборатории, где они ранее проживали) оказывается во власти малолетней недалекой садистки Элмайры — можно ли представить себе более яркий символ сокрушения разума, пусть и злого, обывательским идиотизмом?
При этом мультсериал вовсе не идеализирует то общество, власть над которым Брейн собирается захватить. Наоборот, «Пинки и Брейн» содержит мощный элемент социальной сатиры — ни рядовые обыватели, ни дельцы и деятели шоу-бизнеса, ни госчиновники США вплоть до президента Клинтона, встречающую Брейну и Пинки на их пути к мировому господству, особым умом не блещут. Куда больше основная тема мультсериала — бессилия разума в мире, где царит неразумие — отдает мрачным юмором висельника. Впрочем, при внимательном рассмотрение в «Пинки и Брейне» могут отыскаться и другие поводы для грусти — в частности, откровенно нездоровый характер отношений Брейна с его ассистентом Пинки. Хотя формально Пинки является другом Брейна, реально он для него в первую очередь слуга, которого он, особо это не скрывая, считает идиотом (впрочем, справедливо — о чем ещё пойдет речь) и унижает словесно и физически, вплоть до телесного населения.
Вообще дуализм «Пинки — Брейн» в мультсериале ярко бросается в глаза. Пинки добр и незлобив, он преданный друг, выступающий в амплуа бескорыстного слуги Брейна — но при этом он стопроцентный идиот. Он неизменно берется помочь Брейну «попробовать завоевать мир», причем, хотя Брейн всякий раз говорят о завоевании мира во множественном числе («-Что мы будем делать сегодня вечером? — Попробуем завоевать мир!»), очевидно, что в случае реализации завоевания мира править им будет Брейн единолично, а не совместно с Пинки. Брейн умен и обладает набором разносторонних знаний, но при этом абсолютное большинство окружающих людей воспринимает как инструменты для достижения своих целей. Дилемма, в общем-то, незамысловата — или ты честный и благородный дурак, или ты гениальный и изощренный негодяй, при этом межличностные отношения в «Пинки и Брейне» показаны как господство вторых над первыми посредством насилия и манипуляции.
Бросается в глаза и другое — Пинки, в конечном итоге, показан как веселое и жизнерадостное существо, которого ни многочисленные колотушки от «друга» Брейна, ни постоянные провалы в общем-то ненужного ему «плана порабощения мира» не ломают, тогда как Брейн, обреченный на постоянные поражения своего ума в борьбе с глупостью мира, производит произведения создания, в общем-то, усталого и несчастливого. Мораль незамысловата и отдает антиинтеллектуализмом — простодушные и не желающие многого «живут в гармонии с собой» (главная привлекательная черта Пинки — он никогда не унывает), тогда как всякие нехорошие умники, стремящиеся перевернуть мир, терпят крах.
Подводя итоги, можно выделить три основных тенденции в «Пинки и Брейне»: 1) иррационализм, восприятие науки как пристойного эвфемизма для магии, причем чаще всего — магии «черной», 2) представление о бессилии и беспомощности разума в неразумном мире, ярко выраженный фатализм, и неспособности носителя разума реализоваться, тем более — с общественной пользой, 3) четкое восприятие отношений господина и слуги, старшего и младшего в иерархии, как столкновение развитого эгоизма и наивной глупости, при этом без попытки увидеть какую-то альтернативу соответствующим отношениям.
Но куда показательнее другое. Некогда «героем нашего времени» для капитализма была сильная личность, меняющая мир вокруг себя и борющаяся с судьбой (в рамках подобного взгляда на мир некоторые авторы были готовы сочувствовать даже Люциферу и Каину) – достаточно обратиться к романтической литературе. Но ныне подобная личность вызывает скорее страх – и показана может быть только в карикатурном виде (если — «гений», то «злой» и «безумный»), что, несомненно, свидетельствует о окостенении существующего порядка вещей и подсознательном знании его представителей о его, порядка, негибкости.
Примечания
Свежие комментарии