На информационном ресурсе применяются рекомендательные технологии (информационные технологии предоставления информации на основе сбора, систематизации и анализа сведений, относящихся к предпочтениям пользователей сети "Интернет", находящихся на территории Российской Федерации)

ЖеЖ

50 153 подписчика

Свежие комментарии

Индоевропейская поэтическая традиция

Важным источником наших знаний о жизни индоевропейцев является поэзия. Имеется множество случаев, когда данные поздних индоевропейских поэтических традиций (прежде всего индо-иранской и греческой) выражают одинаковые идеи имеющими общее происхождение словами. Зачастую на их основании можно реконструировать целые фразы, которые должны были присутствовать уже в праиндоевропейском поэтическом языке, из чего следует, что и выражаемые ими идеи и реалии должны были присутствовать в сознании и жизни праиндоевропейцев.

Как уже говорилось ранее, в самом общем смысле деятельность индоевропейского поэта (*kowh1ḗi(s), *wōt-, *kāru-) описывалась фразой «молвить слово» (*wékʷos wekʷ-). Он получал вдохновение от богов, но при этом от него ожидалось совершенное владение своим ремеслом – в том числе способность «соткать слово» (*wékʷos webʰ-) и «стесать слово» (*wékʷos teḱs-). Певец должен был «воздавать хвалу» (*gʷr̥h2- dʰeh1-) героям своих произведений и петь «славы мужей» (*ḱléwos h2n̥róm).

Применительно к одному из основных индоевропейских мифов поддаётся реконструкции фраза «бог убил змея» (*dyews (e)gʷʰent ogʷʰim). С этим мифом тесно связана тема «угона скота» (*gʷōs h2eǵ-), игравшего важную роль в жизни индоевропейцев. Наряду с овладением материальными благами индоевропеец в ходе войны стремился «искать славу» (*ḱléwos h1eys-) и «стяжать славу» (*ḱléwos dʰeh1-), чтобы стать «славным именем» (*nomn̥ ḱlutom).

Наградой индоевропейцу за подвиги была «неиссякающая слава» (*ḱléwos n̥dʰgʷʰitom), «нестареющая слава» (*ḱléwos n̥ǵertom), «неумирающая слава» (*ḱléwos n̥mr̥tom), «великая слава» (*ḱléwos meǵ), «высокая слава» (*ḱléwos bʰr̥ǵʰent), «широкая слава» (*ḱlewos werus) и «добрая слава» (*ḱléwos h1ésu или wésu). Противоположностью последней была «злая слава» (*dus-ḱléwes- > гр. δυσκλεής, авест. duš-sravahyā- «обладающий злой славой»). Индоевропейский воин или его противник мог наделяться эпитетом «убийца мужей» (*h2nr̥-gʷʰén- > гр. ἀνδροφόνος, индоар. nr̥-hán-, авест. ǰannara-).


Особая духовная сила индоевропейского героя описывалась словом *ménos. Такая сила могла быть как «доброй» (h1ésu или wésu ménos > гр. εὐμενής, индоар. sumámas-, Vasumanas-, авест. humanah-, vohu manah-), так и «злой» (*dus-menes- > гр. δυσμενής, индоар. durmanā́s, авест. dušmanah-). Она могла быть также «святой», т.е. вдохновенной от божества (*ish1róm ménos > индоар. iṣiréṇa mánasā, гр. ἱερὸν μένος). Последнее выражение присутствует в ригведийском гимне «К Соме»: «Ревностным духом мы хотим приобщаться / К твоему выжатому (соку), как (сын) – к отчему богатству. / О сома-царь, продли нам сроки жизни, / Как солнце – вешние дни!» (iṣiréṇa te mánasā sutásya / bhakṣīmáhi pítriyasyeva rāyáḥ / sóma rājan prá ṇa ā́yūṃṣi tārīr / áhānīva sū́riyo vāsarā́ṇi) (РВ 8.48.7), а также в «Одиссее»: «Так он (т.е. старец Ехеней) сказав, пробудил Алкиноеву силу святую» (αὐτὰρ ἐπεὶ τό γ᾽ ἄκουσ᾽ ἱερὸν μένος Ἀλκινόοιο) (Од. 7.167).

Предметом гордости индоевропейского героя были его «быстрые кони» (*h1ōḱéwes h1éḱwōs). То же понятие выражалось синонимичной фразой *h2r̥ǵrṓs h1éḱwōs (гр. ἀργοί ἵπποι, индоар. r̥jrā́s áśvās, авест. ərəzāspa-). Кони могли называться не только «быстрыми», но и «добрыми» (*h1su-h1éḱwos > гр. εὔιππος, авест. hvaspō «имеющий добрых коней»). Также высоко ценились «быстрые псы» (*h2r̥ǵrós ḱ(u)wṓn > гр. κύνας ἀργούς, ср. имя пса Одиссея Ἄργος и индоар. имя-бахуврихи R̥jíśvan «имеющий быстрых псов»). Быстрота важна не для пастушеских сторожевых или охотничьих легавых, а для борзых собак, при этом охота с борзыми никогда не была промысловой, из чего можно заключить, что данное выражение сохранило память об аристократической охоте у индоевропейцев.

Унаследованные поэтические формулы позволяют составить представление о местности, в которой жили индоевропейцы. Одной из таких формул является выражение «широкая земля» (*dʰǵʰóm- pl̥th2ú- > индоар. kṣā́ṃ pr̥thivī́ṃ, авест. ząm pərəϑwīm, гр. (с другим по происхождению прилагательным) χθών εὐρεῖα, ср. др.-сев. fold, др.-англ. folde ( индоар. urú sádas, гр. εὐρυεδής). Земля для индоевропейцев была не только «широкой», но и «тёмной» (хет. отл.п. dankuiaz tagnaz, др.-ирл. domun donn).

У Гомера (Ил. 16.174; 17.263; 21.268, 326; Од. 4.477, 581; 7.284) применительно к рекам (Сперхею, Скамандру и Нилу) несколько раз встречается эпитет διιπετής, который был уже не вполне понятен греческим филологам классической эпохи. В Гомеровском гимне к Афродите (5, 4) им описываются птицы. Наиболее правдоподобно объяснение первого компонента этого эпитета как слова в местном падеже diwi- «на небе», а его всего – как очень архаичного выражения со значением «летящий или текущий по небу». Подтверждением этому служит говорящий об уподобляемых птицам небесных реках отрывок из «Ригведы»: «Адитья выпустил их течь, (и) разделил (их): / Реки движутся по (вселенскому) закону Варуны. / Они не устают, не отдыхают. / Быстро, как птицы, летят они по кругу» (prá sīm ādityó asr̥jad vidhartā́m̐ / r̥táṃ síndhavo váruṇasya yanti / ná śrāmyanti ná ví mucanti eté / váyo ná paptū raghuyā́ párijman) (РВ 2.28.4).

В то же время Гомер применяет данный эпитет к вполне земным рекам. По всей видимости, традиция, которой он наследовал, говорила о земных реках, истоки которых находятся на небе. Наиболее вероятным местом возникновения поэтических формул, говорящих о ниспадающих с небес потоках вод, текущих по широкой тёмной земле, является юг Русской равнины с его огромными реками (Уралом, Волгой, Доном, Днепром и т.д.), истоки которых находятся на загадочном севере.

В нескольких индоевропейских поэтических традициях засвидетельствовано выражение «колесо солнца» (*sóh₂wolsyo kʷekʷlos > индоар. sū́raś cakrá-, гр. ἡλίου κύκλος, др.-сканд. sunnu hvēl, др.-англ. sunnan hweogul). Оно многократно встречается в «Ригведе»: «Он (т.е. Индра) привёл в движение колесо солнца» (ayáṃ cakrám iṣaṇat sū́riyasya) (РВ 4.17.14); «С тобою (т.е. Сомой) как с союзником Индра сдавил / Колесо солнца» (tuvā́ yujā́ ní khidat sū́riyasya / índraś cakráṃ) (РВ 4.28.2); «Ты (т.е. Индра) сорвал одно колесо солнца. / Ради Кутсы ты предоставил свободный путь для движения другого (колеса)» (prā́nyác cakrám avr̥haḥ sū́riyasya / kútsāyānyád várivo yā́tave ’kaḥ) (РВ 5.29.10); «Вгрызайся при разбеге и отнимай / Колесо у солнца! (Так) ты (т.е. Индра) принялся за дела» (dáśa prapitvé ádha sū́riyasya / muṣāyáś cakrám ávive rápāṃsi) (РВ 6.31.3)

Эта фраза также часто используется греческими поэтами: «Ведь вскоре солнца пламя светозарное / Палящим жаром хрупкий растопило мост» (φλέγων γὰρ αὐγαῖς λαμπρὸς ἡλίου κύκλος / μέσον πόρον διῆκε, θερμαίνων φλογί) (Эсхил. Персы, 504-505) (перевод С.К. Апта); «Веселый рокот, и земля, что все родит, / И солнца круг, всевидец, – я взываю к вам» (ἀνήριθμον γέλασμα, παμμῆτόρ τε γῆ, / καὶ τὸν πανόπτην κύκλον ἡλίου καλῶ) (Эсхил. Прометей прикованный, 90-91) (перевод С.К. Апта); «Вот уж неба / Средину занял яркий солнца круг, / И стал нас зной палить» (ἔστ᾽ ἐν αἰθέρι / μέσῳ κατέστη λαμπρὸς ἡλίου κύκλος / καὶ καῦμ᾽ ἔθαλπε) (Софокл. Антигона, 416-418) (перевод Фаддея Зелинского); «Мне не видеть света дня!» (ἀκτῖνα κύκλον θ᾽ ἡλίου προσόψομαι) (Еврипид. Гекуба, 412) (перевод Иннокентия Анненского).

Под «колесом» могла подразумеваться вся колесница, в которой небесное божество совершает по небу свою поездку, обозначавшуюся в индоевропейском поэтическом языке выражением «великий путь» (*meǵos h2eǵmos). В «Ригведе» это путь солнечного бога Савитара: «Не поддаваясь обману, взирая на (все) существа, / Бог Савитар охраняет обеты. / Он простёр руки ко (всем) существам в мире. / Твёрдо придерживаясь обета, он правит великим путём» (ádābhiyo bhúvanāni pracā́kaśad / vratā́ni deváḥ savitā́bhí rakṣate / prā́srāg bāhū́ bhúvanasya prajā́bhiyo / dhr̥távrato mahó ájmasya rājati) (РВ 4.53.4). В Гомеровском гимне к Селене по этому пути скачет богиня Луны: «…Лучезарных запрягши коней – крепкошеих, гривастых, / По небу быстро погонит вперёд их Селена-богиня / Вечером, в день полнолунья, великий свой путь совершая…» (ζευξαμένη πώλους ἐριαύχενας, αἰγλήεντας, / ἐσσυμένως προτέρωσ᾽ ἐλάσῃ καλλίτριχας ἵππους, / ἑσπερίη, διχόμηνος: ὃ δὲ πλήθει μέγας ὄγμος) (32.9-11).

Выраженное в приведённом отрывке из «Ригведы» представление о солнечном божестве, следящем за порядком в мире, восходит к индоевропейской древности. Об этом, в частности, говорит поддающаяся реконструкции поэтическая формула «солнце соглядатай» (*seh2welyom spoḱom): «Этого Сурью везут семь юных буланых / Кобылиц, наблюдателя всего мира» (táṃ sū́riyaṃ harítaḥ saptá yahvī́ / spáśaṃ víśvasya jágato vahanti) (РВ 4.13.3); «К Гелию обе пришли, пред конями его они стали, / И взговорила к богов и людей соглядатаю матерь» (Ἠέλιον δ' ἵκοντο θεῶν σκοπὸν ἠδὲ καὶ ἀνδρῶν, / στὰν δ' ἵππων προπάροιθε καὶ εἴρετο δῖα θεάων) (Гомеровский гимн к Деметре, 5.63-64).

из блога aquilaaquilonis


Ссылка на первоисточник

Картина дня

наверх