Канцлер Германии Ангела Меркель и президент Франции Эмманюэль Макрон подписали договор о сотрудничестве и интеграции двух стран. Надо сказать, что ни один договор, подписанный в рамках ЕС, не вызвал такого количества критических замечаний в европейской прессе, в том числе в Германии и во Франции.
По оценкам парижской газеты «Фигаро», его можно скорее считать «заявлением о намерениях», реализация которых видится достаточно проблематичной.
Издание Politico отмечает неопределённый характер формулировок Ахенского договора: «Заявления в документе написаны настолько общими фразами, что выглядят просто бессмысленно».
Основной задачей договора многие обозреватели считают стремление лидеров двух стран еще раз подтвердить «символическое значение» франко-германского сотрудничества в экономике, внешней политике, образовании, культуре, а также в военной области.
Вместе с тем, как представляется, расплывчатый характер формулировок по самым злободневным для ЕС проблемам, затронутым в договоре, имеет самостоятельное значение. Поскольку дает возможность при столь динамичном развитии политической ситуации в ЕС и в мире существенным образом корректировать принятие того или иного решения по договоренности двух стран.
Заключение договора вызвало реакцию, близкую к панике, среди восточноевропейских членов ЕС. Ее озвучил нынешний глава Евросовета поляк Дональд Туск, выразивший крайнюю озабоченность в связи с заключением данного соглашения. Он заявил, что подобного рода укрепление сотрудничества в малых форматах ни в коем случае не должно становиться альтернативой более широкому взаимодействию в рамках Европы.
Его опасения более чем оправданны, поскольку именно в этих странах- подписантах все чаще звучат призывы дистанцироваться от восточноевропейских стран, которые исполняют в ЕС функции лоббистов политических и экономических интересов США.
Надо честно отметить, что ничего подобного в документе прямо не зафиксировано, но сам факт заключения договора только между двумя ведущими странами ЕС с оставлением «за бортом» других стран не без основания наводит на подобные размышления младших партнеров по ЕС, одновременно самых больших друзей Соединенных Штатов.
Заключение в рамках ЕС соглашения только между двумя наиболее влиятельными государствами свидетельствует о том, что, по существу, речь идёт об идее «интеграции разных скоростей», которая, как считают во Франции и Германии, может стать основным вектором развития Евросоюза.
В этой связи мне вспоминается, как в российском МИДе в девяностые годы шли дискуссии по поводу выстраивания отношений между странами СНГ. Тогда тоже победила линия на проведение «интеграции разных скоростей». К чему это привело в результате, теперь знают все.
Применительно к Евросоюзу это также может означать появление других союзов «по интересам». Например, на востоке Европы могут усилиться интеграционные процессы в «вышеградской группе», объединяющей Польшу, Чехию, Словакию и Венгрию.
В условиях дистанцирования США от Евросоюза и даже попытках его развала судьба Восточной Европы становится более чем незавидной. Использовав эти страны максимально в своих интересах, янки по традиции однозначно не станут поддерживать их ни политически, ни тем более экономически, когда в них отпадет надобность. А начало процесса сотрудничества государств старой Европы в «малых форматах» как раз и может свидетельствовать об их намерении «отстраниться» от восточноевропейских стран, в том числе путем лишения их в будущем материальной поддержки.
Собственно, такой расклад вполне совпадает с интересами США по развалу Евросоюза, поскольку дополнительно углубляет в нем внутренние противоречия.
Мавр сделал свое дело – мавр может умереть…
В этой связи просто умиляет настойчивое стремление Украины, несмотря ни на что, добиться вступления в ЕС. Она уже побывала в ассоциации с ЕС, погубившей ее экономику. Теперь, как ослик за морковкой, идет не в Европу, а в пропасть.
Отношение к восточноевропейским членам ЕС – один из нюансов «недосказанности» договора, который многие политики сегодня пытаются прочитать между строк.
Много сознательной недосказанности в договоре и относительно намерения Германии и Франции развивать военное сотрудничество.
Меркель заявила: «Мы обязуемся развивать общую военную культуру, общую индустрию обороны, общую линию по экспорту вооружения. Таким образом, мы хотим внести вклад в образование европейской армии».
Ну, а что же НАТО, куда входят и Германия, и Франция? В пятой статье Североатлантического договора говорится о необходимости коллективной обороны стран ― членов альянса: вооруженное нападение на одну страну рассматривается как атака на весь блок.
Во франко-германском договоре прямо ничего не сказано о намерении стран покинуть НАТО.
Созданию самостоятельной армии ЕС противоречит и статья 42 Договора о Европейском союзе, посвященная общей внешней политике и политике безопасности, где четко указывается, что принимаемые решения не должны нарушать принципы и обязательства стран в рамках НАТО.
Что же, она будет существовать параллельно с НАТО? То есть 2% ВВП на содержание войск НАТО плюс столько же по крайней мере на европейскую армию? Такого не выдержит экономика ни одной европейской страны. И такой аргумент, как «членство в НАТО менее затратно, чем собственная европейская армия», теряет свою актуальность.
Но все становится на свои места, если сопоставить это положение договора с заявлениями Дональда Трампа о том, что членство Америки в Североатлантическом союзе становится проблематичным.
Правда, в последний момент палата представителей Конгресса США приняла закон в поддержку НАТО, мешающий Дональду Трампу вывести страну из альянса.
Конгресс не может формально запретить Трампу выйти из НАТО, однако имеет возможность заблокировать финансирование этой цели.
Думается, что американские конгрессмены еще плохо знают своего президента, его упертость и готовность претворять в жизнь свои предвыборные обещания.
Можно предположить, что небывало затянувшийся в США «шатдаун» (пусть даже с перерывом на три недели) из-за несогласия конгресса выделить Трампу 5 млрд долларов на строительство стены по границе с Мексикой сделает оправданным введение в стране чрезвычайного положения. При этом Трамп в условиях чрезвычайного положения (если решится) может выделить деньги без участия Конгресса не только на стену, но и на выход США из НАТО. Это, конечно, гипотеза, но все вполне в духе Трампа.
В Ахенском договоре не говорится прямо, для противодействия каким угрозам создается европейская армия. Однако в этой связи полезно обратиться к заявлению Эмманюэля Макрона от 25 июня 2018 года по поводу намерения ряда европейских стран создать силы быстрого реагирования. Среди угроз для стран ЕС Макрон упоминает Россию, Китай, США и растущий национализм.
Что касается «США и растущего национализма», вроде все понятно. Они представляют реальную угрозу существующему в Европе…
Полностью читать ЗДЕСЬ
Свежие комментарии