Химические свадьбы «Farben industrie» ч. I

Нам, людям, объявили войну. При этом не существует ни страны, ни военной силы, способной защитить нас. Союз Ротшильдов и «держатели частного акционерного капитала», тайно проникнув в правительства государств и коррумпируя их, ныне отравляют наши тела, умы и планету. В то же самое время соответствующие военные формирования и силы ополчения поставлены вне рамок закона. Капиталисты-кризисники истребляют нас и нашу среду обитания с помощью нефтехимии и фармацевтики. Они привели в действие пропаганду – обман через СМИ – для того, чтобы замаскировать свои истинные намерения и грандиозные разрушения. Третьим, и куда менее очевидно выгодным заменителем войны является нефтехимическое/фармацевтическое порабощение[45].

Д-р Леонард Горовиц
ведущий американский эксперт FDA
Следует заметить, что в своём письменном обращении в ФБР качестве «держателей частного акционерного капитала» автор цитаты – эксперт FDA доктор Леонард Горовиц «в подготовке спланированного глобального геноцида» называет также «Траст Дэвида Рокфеллера», в котором участвует ряд могущественных партнёров с Уолл Стрит, включая таких медиа-магнатов как Руперт Мердок, Мортон Цукерман, Томас Глоусер, а также бывший глава совета директоров Федерального Резервного Банка Нью Йорка, Джерри Спрейер. В данном случае речь не идет о пресловутом «еврейском заговоре», фамилия Горовиц относят к известным средневековым цадикам из Богемии.

Впрочем некоторые еврейские династии, в том числе и знаменитые фамилиями обзавелись относительно недавно: так Маейр Амшель Байер стал зваться «Ротшильд», что означает «красная вывеска», стал после того как прибил на свой дом во Франкфурте на Майне вывеску с гербом Гессена. При этом ни «Ротшильд», ни «Байер» не столько фамилии, сколько требование ассимиляции. Фамилии в то время не использовались среди евреев[176], а брались по названию места проживания. К примеру, представители итальянской еврейской династии в XVI столетии приехали в вестфальский городок Варбург из Болоньи. В 1798 году, братья Моисей-Марк и Герсон Варбурги основали в Гамбурге банк M. M. Warburg & Co., по сей день крупнейший частный финансовый институт Германии[178].


Пол Варбург стал первым главой ФРС США, и кроме того Варбурги имеют долю в «J.P.Morgan Chase», контролируют «Deutsche Bank», крупнейший швейцарский инвестиционный банк «UBS», выходцем из которого был собственный министр финансов Кеннеди Дуглас Диллон, а также «BNP Paribas», являющийся вторым банком Европы и входящий в шестёрку сильнейших финансовых институтов мира. Примечательно, что «BNP Paribas» и «J.P.Morgan Chase» открылись в СССР еще в середине 70-х[81][ 177][185].

Также примечательной является семейная история, в которой старший сын главы банка Морица Варбурга, Аби продал брату первородство и наследование банкирского дома в обмен на обещание снабжать его книгами до конца жизни. Младший брат опрометчиво принял предложение: библиотека Аби Варбурга, собравшая 300 000 томов, ныне стала одноимённым институтом в Лондоне[178].

Байер – изначально тоже географическая местность возле Нюрнберга. Естественно, что как не все Гоффманы являются родственниками друг другу, так и не все Байеры состоят в родстве с теми же Ротшильдами. Доктор Карл фон Байер проявил столь непраздный интерес к развитию эмбриона у живородящих, что основал эмбриологию, другой Байер – Фридрих, совместно с тезкой Вескоттом сделали город Вуппертале знаменитым не только тем, что там родился Фридрих Энгельс. Одновременно с «Hoechst», в 1863 году в этом городе появилась очередная красильная фабрика.

Возможно, она составила негласный концерн с текстильным магнатом и франкмасоном Филиппом Бауэром, который относился к «ассимилировавшимся евреям, не отделявшим себя от немецкой культуры». Эксперименты над его дочерью стали материалом статей, составивших основу теории психоанализа другого масона ложи «Б'най Брит» З. Фрейда. Сын Филиппа Бауэра возглавил социалистическую партию Австрии. А Нобелевский лауреат по химии Адольф Фон Байер известен тем, что синтезировал краситель индиго, хотя начинал, что показательно, с мышьякорганических соединений. Через пятнадцать лет у Фридрихов Байера и Вескотта открылось первое зарубежное представительство – Московская фабрика анилиновых красителей «Фридрих Байер и Ко.», через двадцать «Farbenfabriken vorm.Friedr.Bayer & Со» добралось до Америки. С 1888 года в компании заработал отдел фармацевтики, видимо такое решение связано с открытием годом раньше[50] одного из самых известных в будущем анальгетиков - «фенацетина» - он же «аскофен», «кофицил», «седальгин» «парацетомол», «панадол» или «цитрамон» и еще более 200 названий. Впрочем, известным он остался только в России, один из первых анальгетиков немного не дожил до своего векового юбилея, когда в 1977 году американская служба контроля за безопасностью лекарств и продуктов FDA опубликовала предупреждение, что фенацетин-парацетомон является канцерогеном, способствующим образованию опухолей в мочевых путях, и к 1983 году препарат был изъят с рынка США и запрещен к экспорту.

Основанием для изъятия препарата с рынка стали также 11 тысяч документально подтвержденных случаев тяжелых последствий употребления фенацетиносодержащих препаратов, произошедших в период с 1976-1985 год в США. В 1971 году в Великобритании вследствие употребления парацетамола были госпитализированы 1500 человек, в 1986 были доказаны еще 200 случаев связи между употреблением анальгетиков и тяжелыми последствиями, после чего «фенацетин» был запрещён и в Англии. Двадцатилетней исследовательской программой по изучению последствий приема анальгетиков, проведенной швейцарскими медиками было выяснено, что прием фенацетина ведет к гемолизу крови – разрушению красных кровяных телец, повышает риск смертельного исхода вследствие нарушения или внезапного прекращения функции почек в 16 раз. 8 грамм парацетамола считается смертельной дозой и даже один прием препарата грозил пациенту дисфункцией печени, в форме растворимых таблеток и порошков этот анальгетик является фактором инсульта.

Кроме того, препарат был признан причиной повышенной смертности вследствие гипертонии, рака и сердечно-сосудистых заболеваний. К началу 90-х медицинская общественность отлавливала последние препараты с фенацетином, которые в обход запретов фармкорпорации реализовывали в Пакистане, Бразилии, Южной Африке и странах Карибского бассейна, в конце концов, оставшись только в отечественных домашних аптечках[5].

Несмотря на рекомендации ВОЗ использовать фенацетиновые препараты для понижения высокой температуры, существуют данные специальной программы Медицинского Исследовательского Института г. Веллингтон под руководством профессора Ричарда Бизли о том, что их использование может только увеличить риск летального исхода. Дело в том, что повышение температуры как раз помогает организму контролировать вирус. Директор программы д-р Кайл Перрин заявил: «… мы бы сказали, что пользы от лечения жара парацетамолом нет, но есть возможность нанести вред, потому что болезнь может стать более тяжёлой или более долгой»[56].

Следующим лекарством, выпущенным из ящика Пандоры «Bayer» стала ацетилсалициловая кислота, её удалось синтезировать 10 августа 1897 Феликсу Хоффману. Аспирин - это второе, после героина новшество, сделавшее компанию главным фармацевтическим предприятием планеты.

« … каждые три дня один человек умирает от смертельной дозы аспирина... Несмотря на то, что американцы покупают двадцать миллионов фунтов аспирина ежегодно, FDA публично никогда не рассматривала никакого проекта регулирования по этому вопросу и даже не требовала предупреждений на вкладышах.[39]»Конгрессмен Крэйг Хосмер,
Только вмешательство на высоком уровне привело к тому, что в 1982 году – в США, в 1986 году – в Великобритании, в следующие несколько лет – во многих других странах все лекарственные формы аспирина для детей были изъяты с рынка. Там уже нельзя встретить «фервекс», «антигриппин», «аскофнен», «солпадеин», «детский тайенол», «панадол экстра», «колдрекс», «тераФлю», «нурофен». Выяснилось, что от аспирина бывает обострение язвенной болезни, тяжелые нарушения функции печени, почек, тяжелые заболевания сердца, поэтому в мире его безрецептурная продажа запрещена[5]. Доктор медицины Маттиас Рат: "Аспирин массово выпускается и продается под фальшивым предлогом профилактики инфарктов и инсультов, однако длительное употребление этого лекарства может иметь известные побочные эффекты, включающие разрушение коллагена и постепенное увеличение риска инфаркта и инсульта, а также других заболеваний, таких как язва желудка и желудочно-кишечные кровотечения"[22]. Также знаменитый «аспирин» запрещен к продаже детям, особенно при вирусной инфекции, поскольку может привести к смерти. Артериальное давление новорожденного может быть патологически высоким, что ведет к множеству сердечно-сосудистых и нервных заболеваний, «аспирин» вызывает нарушение функции свертываемости крови у плода[5].

В 1903 году из шести крупнейших германских химических компаний - Bayer, BASF, Agfa, позже к ним присоединяться Hoechst, Cassella и Kalle образовалось трастовое объединение Interessen Gemeinschaft der Deutschen Teerfarbenindustrie или сообщество интересов производства красителей Германии, коротко «IG Farben». Процессом объединения руководил Карл Дуйсберг из «Bayer». Цель сообщества было направлено на ИСКЛЮЧЕНИЕ взаимной конкуренции по производству красителей – основного источника доходов химических концернов[142]. Ну, естественно, не красителями едиными живы химические концерны. Изобретение героина способствовало бурному росту активов компании «Bayer», и уже к началу Первой Мировой ей принадлежало 8000 патентов на краски, лекарства и химикаты, включая первый патент на синтетический каучук. Через несколько месяцев после объявления войны заводы «Вауеr» были переведены на «военные рельсы» и начали производство мощной взрывчатки - тринитротолуола[51].

Ирония по поводу «легализовавшихся ведьм» в предыдущей главе шуткой является лишь отчасти, уроженец Гессенского курфюршества доктор Вальтер Герлах в 1924 году в одной из франкфуртских газет открыто пишет о научной алхимии, призывая финансировать изучение подобных явлений[174]. При этом нельзя недооценивать Вальтера Герлаха как учёного - профессор Франкфуртского университета (1921-1925 гг.), лауреат Нобелевской премии по физике и один из руководителей германского атомного проекта «Uranverein» ("Урановый клуб")[175], в своё время являлся руководителем лаборатории физики «Farbenfabriken Elberfeld», относящейся к концерну «Bayer-Werke AG». Другой известный химик, почётный член АН СССР с 1932 года Фриц Хабер хотя и не употреблял термин «алхимия», в те же годы целых пять лет занимался секретным проектом по добыче золота из морской воды[142].

Преподавателем Хабера, кстати, был Август Вильгельм Гофман, тот самый президент Лондонского химического общества и основатель Германского.
Фрица Хабера называют «отцом химического оружия», к которому он имел прямое отношение в результате следующих событий: Первая Мировая война не дала эффект блицкрига даже несмотря на «новых ассасинов», и после того как военный министр Эрих фон Фалькенхайн был назначен Начальником Штаба, первой его задачей стала организация бесперебойного снабжения боеприпасами в ходе затяжного характера боевых действий. Его советником по связям с германским Военно-Промышленным комплексом был майор Макс Бауэр. От Военно-Промышленного комплекса ожидались нетривиальные ходы по тактике военных действий. Тогда будущий министр иностранных дел Вальтер Ратенау пробивает идею тотального учета стратегических сырьевых материалов, с необходимостью подготовки Германии к «долгой» войне. В министерстве создается соответствующий отдел военных ресурсов во главе с Ратенау[142], его химическое отделение возглавляет Фриц Хабер (т.н. «бюро Хабера»). В состав бюро вошли лауреаты Нобелевской премии Вальтер Нернст, Эмиль Фишер и Рихард Мартин Вильштеттер.

В студенческие годы будущий директор Химического института Берлинского университета Эмиль Фишер химиком стал под влиянием Адольфа фон Байера. В качестве химика Фишер подарил миру исскуственный сахар, причем основные исследования он проводил в созданном им на деньги(!) Рокфеллеровского фонда Институте исследований угля кайзера Вильгельма. Всего Общество кайзера Вильгельма по развитию науки охватывало 21 институт. Фишер первым взялся за исследование основы белковой жизни – протеинов, первым создал простейшее искусственное соединение аминокислот. Примечательно, что помимо прикладных исследований по органической химии Фишер также имел отношение и к исследованиям в области теории относительности. Позади неоднозначной по сей день теории стоял не столько всем известный Альберт Эйнштейн, сколько распределявший Нобелевские премии Эмиль Варбург. Его сын, Нобелевский лауреат по медицине, биохимик Отто Варбург стал самым «примечательным» учеником Эмиля Фишера[170].

Почётный член АН СССР с 1929 года, Рихард Вильштеттер был протеже того же Адольфа фон Байера, в 1902 году он станет адъюнкт-профессором в его лаборатории. По рекомендации Байера будущий Нобелевский лауреат будет изучать структуру кокаина в маленькой лаборатории Эйнхорна[172]. В 1912 году Вильштеттер присоединиться к работе в Институте кайзера Вильгельма, где начнёт изучать энзимы - катализаторы биохимических реакций в организме человека. В 1915 году получит Нобелевскую премию за исследования в области структуры хлорофилла. С 1924 года приступит к экспериментам с эритроцитами и гемоглобином.[173]

Следующий член «комитета Хабера», Вальтер Нерст, окончивший в своё время специализирующуюся на медицине гимназию, к моменту описываемых событий уже носил титул «Geheimer Regierungsrat» – тайный советник и прославился тем, что в 1905 году открыл третий закон термодинамики прямо во время чтения вступительной лекции в Берлинском университете.

Своё вступление в комитет Нерст описывал так: «Бауэр, будучи майором Оперативного отдела Верховного командования армии, услышал о моем присутствии. Он нашел меня, и мы подробно обсудили конкретные военно-технические вопросы. Непосредственным результатом этого явилось то, что <…> я уехал на своем автомобиле в Кельн, чтобы провести испытания на полигоне Ван, расположенном около больших химических заводов Леверкузена. Я едва преувеличиваю, если скажу, что дальнейшее внедрение предложений, сформулированных вместе с Бауэром, приведет к полному изменению ведения войны ... ». Так Бауэру стало известно, что красильная промышленность - источник ядовитых химических веществ, а «бюро Хабера» взялось разработать нетривиальные ходы по тактике военных действий в условиях нехватки взрывчатки.

Хотя европейские государства считались с Гаагской декларацией 1899 и 1907 года, запрещающими применение ядовитых химических веществ. Нернст предложил уловку, позволяющую юридически обойти Декларацию, представив отравляющие вещества составной частью взрывчатки. Эксперимент не имел успеха, Эрих фон Фалкенхайн сумел на спор выиграть шампанское за то, что продержался без видимого дискомфорта в течение пяти минут в облаке хлорсульфоната дианизидина или «чихательного» порошка, как называли снаряды «Niespulver». Жертвой следующего эксперимента стал Карл Дуйсберг, в 1915 году глотнувший фосгена. Эксперимент приковал смелого главу компании «Bayer» к постели на восемь дней, что оставило испытуемого как нельзя более довольным результатом[179][180]. Новый отравляющий газ, выпущенный фармакологическим концерном «Bayer» носил секретное название «T-Stoff», впервые был применен против русской армии[97], 30-го января 1915 г. в Польше на реке Равка.

Но вследствие замерзания газа атака не принесла видимых результатов. Атаку со смертельно опасным хлором немцы предприняли 22 апреля 1915г. под бельгийским городом Ипром. Операцию под весьма говорящим по отношению к людям кодовым названием «дезинфекция» готовил Хабер, он же лично руководил и газовой атакой. Химический удар, как и было задумано, оказался сильным: паника, потери неприятеля в живой силе – 15 тыс., погибших – 5 тыс., ядовитая смесь получила название «иприт». После этих событий Хабер готовиться провести аналогичную атаку снова, он ненадолго заезжает домой и устраивает вечеринку в честь своих успехов на военном поприще. Возможно, что именно это послужило толчком к семейной трагедии, жена Хабера – Клара Иммервар (Clara Immerwahr) покончила жизнь самоубийством выстрелом в сердце из табельного пистолета Хабера в знак протеста против использования знаний химии в военных целях (по крайней мере, такова официальная версия). Смерть первой женщины, получившей звание доктора химии в университетах Германии не остановила Хабера, он даже не задержался на её похороны, а уже на следующий день отправиться на восточный фронт.

На русском фронте газовая атака повторяется 31-го мая в районе Балимова, она приведёт к гибели более тысячи солдат, и отравлению около десяти тысяч.

И повториться 6 августа 1915 года в 4 утра под крепостью Осовиц. Выждав попутного ветра, немцы развернули 30 газовых батарей, из несколько тысяч баллонов на русские позиции потек темно-зеленый туман смеси хлора с бромом. «Все живое на открытом воздухе на плацдарме крепости было отравлено насмерть, – вспоминал участник обороны. – Вся зелень в крепости и в ближайшем районе по пути движения газов была уничтожена, листья на деревьях пожелтели, свернулись и опали, трава почернела и легла на землю, лепестки цветов облетели…». Вслед за газовым облаком германская артиллерия открыла массированный огонь и на штурм русских передовых позиций двинулись 14 батальонов ландвера, не менее семи тысяч пехотинцев. Но когда германские цепи приблизились к окопам, из густо-зеленого хлорного тумана на них обрушилась... контратакующая русская пехота. Зрелище было ужасающим: бойцы шли в штыковую с лицами, обмотанными тряпками, сотрясаясь от жуткого кашля, буквально выплевывая куски легких на окровавленные гимнастерки. Это были остатки 13-й роты 226-го пехотного Землянского полка, чуть больше 60 человек. Но они ввергли противника в такой ужас, что германские пехотинцы, не приняв боя, ринулись назад, затаптывая друг друга и повисая на собственных проволочных заграждениях. Несколько десятков полуживых русских бойцов обратили в бегство три германских пехотных полка! Ничего подобного мировое военное искусство не знало. Это сражение войдет в историю как «атака мертвецов»[184], несправедливо забытое советскими историками, по мнению которых, наверное, в «реакционной» царской России подвигам было не место.

Вскоре Хабер будет повышен в звании до капитана. А в 1918 году сей достойный человек получит повышение и по научной линии, он станет лауреатом Нобелевской премии, официально: за работы в области каталитического синтеза аммиака из атмосферного азота и водорода, что позволяет производить дешевые азотные удобрения. Могу предположить, что неофициально «научное сообщество» больше оценило, что продукт каталитического синтеза, аммониак можно простым окислением превращать во взрывчатое вещество. В пользу такого предположения говорит то, что следующую Нобелевскую премию вручат сотруднику «Bayer» Карлу Бошу за решение, основанное на работе Хабера позволяющее промышленно производить взрывчатку, а отнюдь не азотные удобрения.

В начале 20-х под руководством Хабера разрабатывается знаменитый «циклон-Б»[86][142], первоначально как пестицид, затем нашедший применение в концентрационных лагерях. У истории злая ирония: у «отца химического оружия» и разработчика «циклона-Б» было еврейское происхождение, вследствие чего он был изгнан из институтов Германии и умер в Швейцарии, по дороге в Палестину почти нищий, разбитый физически и морально, похоронен на каком-то кладбище в Базеле. Еврейское происхождение отличало и прочих членов «бюро Хабера»: Эмиля Фишера и Рихарда Вильштеттера. Только Нернст всячески уклонялся от заполнения расистского вопросника, что он там мог написать, остается неизвестным. После в деловых письмах он не допускал вольностей и заканчивал стандартно «Хайль Гитлер!»[179][180]. Жизнь куратора комитета и главы отдела военных ресурсов, выходца из богатой и аристократичной еврейской семьи, Вальтера Ратенау оборвалась еще раньше, чем членов его комитета. Случилось это, вследствие следующего развития событий.

из блога imhotype
Часть 2