Почему на самом деле уничтожили тамплиеров?

Филипп Красивый наконец добился лояльности церкви, посадив своего Папу Римского править католическим миром из французского Авиньона, закончил статусом кво войну с английским королём Эдуардом I за Гиень и добился победы, не полной конечно, во Фландрии над восставшими горожанами. На фоне этих событий немного затерялся несомненный успех Филиппа, когда он оторвал от СРИ и Папства архиепископство Лионское, но и тут конфликт уже был исчерпан. Теперь Франция снова могла возвращаться к мирной жизни. Но делать это было непросто. Набранные королём долги отягощали отношения с населением, так как значительная часть из них была взята у сословий. Обильная порча монеты в предыдущее десятилетие – ливр похудел в серебряном содержании почти в два раза, что было замечено уже всеми и потянуло соответствующие изменения в ценах – теперь была не нужна и даже вредна. Сильному государству в период мира нужна была сильная монета, а потому в 1306 году Филипп IV объявляет о возврате к чеканке полновесной монеты.

По этому поводу в стране начали служить торжественные молебны, глашатаи разносили благую весть по городам и весям, но народ вместо радости лишь сжимал кулаки и тихо сыпал проклятьями. Почему? О, так ведь человеческая жадность не знаете границ, вы все и сами это прекрасно знаете. Тут же после объявления новости начинают выясняться презабавные подробности – налоги надо платить теперь новой полновесной монетой; арендодатели тут же начинают требовать аренду полновесной монетой, так как ей им платить налоги; лавочники требуют тоже полновесную монету, так как им же тоже надо платить налоги. И проблем может быть и не было бы, если бы ставки налогов и цены были скорректированы, но нет: платил 10 ливров налога в неполновесной монете – заплати теперь столько же в полновесной. И тут у народа начало подгорать, настолько, что по стране прокатилась череда восстаний, причём когда бомбануло в Париже король оказался в довольно пикантной ситуации. Начиналось всё вполне буднично – король любил побродить по городу в простолюдинском одеянии, чтобы, аки халиф Гарун аль Рашид из сказок тысячи и одной ночи, походить и послушать что о нём говорят в народе. Но вот хорошего он в этот раз не услышал, а когда, оказавшись на площади около замка тамплиеров, он был узнан кем-то из толпы, после чего тут же в монарха полетели всякие предметы, ситуация совсем вышла из под контроля. Спасли положение рыцари-храмовники – они взяли в кольцо короля и увели его в замок, где он дожидался конца волнений. Эти выступления ещё не были полноценным бунтом, типа развернувшейся 50 лет спустя Жакерии, но действовать требовалось быстро.


Идею, как снять напряжение в народе и немного снизить накал страстей, часто приписывают канцлеру Ногарэ, хотя ничего нового в этом ходе не было. Разгорячённый народ мог не заметить определённых послаблений в сборе налогов на время устаканивания финансовой ситуации, а потому требовалось найти козла отпущения, такого в злочинность которого все поверили бы сразу и который был бы напрямую связан с реформой. Вы уже, наверное, догадались о ком речь. Ещё одной категорией по которой «ударила» реформа были ростовщики, которые предпочитали возвращать долги в полновесной монете, не корректируя сумму долга. А из-за определённых религиозных запретов, наиболее развита эта сфера была среди евреев. Легисты короля довольно споро проводят несколько судов над ростовщиками, которые пытались нажиться на страданиях народа (по странному совпадению все они были евреями), а на Еврейском острове Сены запылали костры, на которых жгли нехристей. Но мало того, указом короля было предписано изгнать евреев из Франции, разрешив взять только минимум одежды – всё остальное имущество переходило казне, равно как и долговые обязательства. Итальянские и французские банкиры начали массово перекупать долговые обязательства у евреев, брали их деньги на хранения, выкупали дома в обмен на туманные гарантии, пользуясь тяжелейшим их положением. Но народу израилеву было некуда деваться – с одной стороны указ короля с другой разбушевавшиеся по стране погромы, устраиваемые чернью, скрывшие многие преступления.

Итогом этой операции стали всего-то 200 тысяч ливров дохода казны, что было соизмеримо с теми суммами, что во время войны удавалось снимать с евреев чуть ли не каждый год. То есть масштаб утёкших сквозь пальцы прибылей короны вам должен быть понятен. Филипп получил четверть годового бюджета за пару недель, в обмен на довольно туманные перспективы повышения сборов налогов в дальнейшем. Но, однажды начав экспроприации, сложно остановиться. А Филипп всё ещё жаждал наполнить казну полновесной чеканной монетой. Он победил церковь в борьбе за деньги, обобрал до нитки ростовщиков, но была одна организация, которая сочетала два этих качества в себе – да, да - это тамплиеры. Орден рыцарей-воинов, взявших на себя во время крестовых походов сохранность финансов паломников, как в дороге, так и оставленных дома – папская булла о защите собственности крестоносцев это хорошо, но паскудное диаволово начало в человеке всё же слишком сильно. Рыцари-тамплиеры не были ростовщиками в полноценном смысле - они брали лишь комиссию за обслуживание личного счёта, как бы сегодня выразились, а не маржу. Но, это было не столь важно, куда важнее, что последующие события создали столь причудливо превратный образ тамплиеров, что многие обыватели находясь в его плену не могут осознать всю глубину трагедии ордена. Тамплиеры не были ни слугами Сатаны, ни сторонниками идеологии абсолютизма и тоталитаризма, как нам говорит серия игр Assasin’s Creed, не были всесильными ростовщиками, державшими за горло монархов Европы, точно так же, как и не были невинными овечками.

Положение тамплиеров в экономической и политической системе Европы было очень разным. С началом крестовых походов они быстро распространили свои командории по всей Европе, так как спрос на их услуги был чрезвычайно велик. Внезапно выяснилось, что услуги тамплиеров по хранению наличных, их транспортировке и передаче, востребованы и в самой Европе – согласитесь, что гораздо лучше передоверить сохранность ваших средств вооружённым рыцарям, которые в случае их пропажи ещё и вам всё возместят. Поэтому, скованные обязательствами по сохранению вверенных им богатств, храмовники стали вкладывать средства в бизнес разной степени «разрешённости». Да, они стали финансово-военной корпорацией, но добывавшей финансы не ради их накопления или самого процесса, а ради высшей цели, той ради которой орден был создан – отвоевания Святой земли. По крайней мере, руководство ордена стремилось донести эту мысль до его рядовых членов.

Но, в то же время, хотя орден и был нужен, но его положение было довольно шатким – с одной стороны военно-монашеские ордена действовали с благословления и вспомоществления Папства, с другой же – без доброй воли властителей земель их права в Европе были настолько же малы, насколько велики в Святой земле, хотя и там рыцари-храмовники нередко сталкивались с хамским попранием их прав и святой миссии. Вполне обычным было, что мирской владыка при нужде мог залезть в казну тамплиеров – сначала добровольно, а потом и силой. Особенно правовым нигилизмом в отношении храмовников страдали германские княжества, где одни князья отнимали у рыцарей земли в пользу других орденов (например, в Барнденбурге в пользу Тевтонцев), другие и вовсе конфисковывали их имущество себе в казну за мнимые и не очень проступки. Так, что случившееся с ними позже во Франции не было чем-то из ряда вон выходящим, если бы не само положение ордена в государстве французов.

С самого своего появления в землях Франции орден Тамплиеров занял значимое положение в его финансовой системе, так как именно из Франции отправлялось большинство крестоносцев на отвоевание Святой земли, то и услугами храмовников пользовались в первую очередь именно в землях Франции. Многочисленные командории открывались в королевстве при покровительстве монарха и его вассалов, так как каждый из них был вынужден пользоваться услугами монахов-воинов. Тесная и плодотворная деятельность светской власти Франции и тамплиеров привела к тому, что орден оказался встроен в систему управления государства – именно в их Парижском Тампле долгое время хранились самые ценные сокровища короны, например международные договоры. Тамплиеры брались на высокие должности при дворе, выступали посланцами и порученцами. И к началу XIV века это сближение, которое усилило позиции ордена внутри страны, превратилось из его силы в слабость. Орден кредитовал корону, выступал донором кадров и источником информации и был при этом полностью неподотчётен королю. Двойная верность – Папе и короне таила в себе угрозу, и даже то, что в противостоянии с Папством орден встал на сторону Филиппа не прибавило доверия к рыцарям – слишком могущественны они были внутри Франции, слишком тесно их финансовые интересы переплетались с королевскими. И Филипп, главная цель которого была – централизация государства, сбросив ярмо конфликтов решил избавиться от последней крупной проблемы.

Взаимоотношения между рыцарями Храма и французским королём никогда не были гладкими. Орден не вписывался в картину мира монарха, особенно с учётом того, что из-за потери Святой земли он перестал выполнять свою основную функцию. Но, Филипп сначала попытался договориться с орденом и предложил сделать его почётным членом, вероятно, считая, что в будущем сможет стать и его главой. Но Верховный Магистр храмовников Жак де Моле отказывает монарху, мотивируя, что королям нечего делать среди "бедных" братьев-рыцарей. И тогда на сцену снова выходит неутомимый Ногарэ. В христианском мире уже давно ходили споры о дальнейших действиях в связи с падением Иерусалима. Христианские монархи, лидеры рыцарских орденов и просто неравнодушные граждане присылали в Рим свои проекты того, как надо отвоевать восток. Так в 1306 году появляется план Дюбуа, предполагающий объединение духовно-рыцарских орденов в единую секулярную структуру, которая станет армией нового Иерусалимского королевства, на финансирование которой будут пущены средства от секуляризации имущества ордена. Этот план не был плодом творчества Ногарэ, более того, возможно, он появился даже без участия кого-либо из приближённых короля, но как же удачно он ложился в чаяния французской монархии. Даже если Ногарэ и Филипп не знали о трактате Дюбуа, что весьма сомнительно, их следующие действия настолько хорошо ему соответствовали, что можно утверждать, что Дюбуа выражал не лично свои идеи, а настроения всей политической элиты Франции.

«Видите, они не хотят вкладываться в общее дело, не хотят вставать под знамёна наихристианнейшего короля-крестоносца Флиппа, а только наживаются на горе и страданиях людей, как евреи» - примерно такого содержания пропаганда против ордена велась в те дни. Наконец в 1307 году у Ногарэ всё было готово – собраны доносы, показывающие, что орден погряз в ереси, исповедует то ли дьяволопоклонничество, то ли, о Господь всемогущий, ислам, и именно тамплиеры виновны в сдаче Иерусалима сарацинам. Именно эти доказательства станут ключевыми в обвинении, выдвинутом Ногарэ против де Моле. Папа Климент V, избранный при непосредственном участии французов, согласился на проведение арестов тамплиеров и процесс над их лидерами. Дальнейшие события всем известны – тайный приказ, разосланный по всей стране, и предписывающий в один и тот же час провести аресты рыцарей, пытки и нечестивый суд, а потом сожжение Жака де Моле и изречённое им проклятие, которое погубит короля. Но за всем этим скрывался конкретный расчёт, опять не реализовавшийся в полной мере.

Хотя принято считать, что все тамплиеры во Франции были арестованы – это далеко от истины: в основном были арестованы лишь члены парижского отделения ордена и капитаны командорий, в то время, как рядовым членам ордена было обещано снисхождение при вступлении в другие рыцарские ордена или локальные церковные структуры. Филипп рассчитывал добиться от Климента V буллы о создании на основе тамплиеров нового чисто французского ордена, главой которого стал бы он сам, но эта идея встретила значительное сопротивление во всё ещё довольно независимом Папстве, поэтому временно идею положили под сукно и если бы не гибель Филиппа, возможно через несколько лет он бы вернулся к этой идее. Более того, Папа Климент сумел, пользуясь законами Франции и древними правами церкви, вывести многое из имущества тамплиеров во владение церкви и ордена Госпитальеров. Таким образом французская казна пополнилась лишь третью миллиона ливров от этой акции, что опять таки было много меньше ожидаемых доходов и послужило основанием для мифа о спрятанных тамплиерами тоннах золота.


Сожжение Жака де Моле

К чему это привело? Вместе с де Моле погиб не только орден Тамплиеров, но и надежды на отвоевание Иерусалима – сил и средств оставшихся орденов было бы недостаточно для организации серьёзного похода, а европейские короли всё больше втягивались в войны друг с другом, нежели с сарацинами. Филипп смог на время поправить финансовое положение в стране, но уже 4 года спустя расходы вновь перестанут сходиться с доходами и вновь начнётся процесс порчи монеты, который уже не будет остановлен в следующие десятилетия – на пороге Франции уже маячил сильнейший внутренний кризис и тяжелейший внешний в лице Столетней войны.


Автор - Владимир Герасименко
отсюда