Русский фашизм в Эстонии 1920-1930-х гг.

Print PDF

Симпатии русских нацистов к коллегам, взявшим власть на Украине, не только устойчивы и сильны, но и традиционны для движения (другой пример того же рода см. «Как нацики итальянца хоронили«). Здесь вспоминаются русские фашисты в Эстонии, когда в условиях реальной и сильной дискриминации русских вместо того чтобы поддерживать их в борьбе за равноправие присоединились к местным эстонским фашистам (мол, после их победы и русские будут в доле). Что как бы показывает, что наци важна отстраиваемая фашнёй система «господства «высшей расы» над низшими» как таковая, а не интересы «своей нации» здесь и сейчас, последнее лишь приманка для плебса. И их немецкие однодумцы поступили также, в куда худшей ситуации для русских.

В Эстонии в 1920-1930-е гг. проживало 92 000 русских, составлявших 8,2 % населения. Среди русских Эстонской Республики (ЭР) представлен почти весь спектр общественно-политических воззрений Русского зарубежья 1920-1930-х гг.[1]

К сожалению, общественная и политическая жизнь русских в ЭР 1918-1940 гг. еще слабо изучена. Это относится и к истории русского фашизма в Эстонии в рассматриваемый период. Имеющиеся публикации о местных русских фашистах ни в коей мере не претендуют на исчерпывающий анализ их деятельности, объединений, идеологии. Все же эти работы, основывающиеся на архивных источниках, составляют некую первичную источниковедческую базу для более углубленного исследования темы. В публикации В.А.Бойкова приводятся ценные материалы следственных дел НКВД, касающихся фашистских групп в Эстонии, которые были связаны с германским национал-социализмом.[2] В работе И. З. Белобровцевой характеризуется личность К. Н. Большакова, руководителя другого объединения фашистов в Эстонии, связанного с Всероссийской фашистской партией, с Харбином и К. В. Родзаевским.[3]

Нельзя не отметить, что источниковедческая база изучения русского фашизма в Эстонии скудна. Архивы фашистских организаций и отдельных фашистских деятелей не сохранились, нет и их мемуаров. Основным источником реконструкции мировоззрения русско-эстонских фашистов остаются немногочисленные газетные публикации местных авторов первой половины 1930-х гг. Главным же источником истории фашистских организаций, их состава и их чаще всего нелегальной деятельности являются следственные дела арестованных членов партии в фондах Политической полиции ЭР и в особенности в фондах НКВД. Конечно, эти источники требуют осторожного подхода. Но, как показывает наш опыт, материалы допросов и показаний все же можно использовать в исследовательской работе. Обязательно надо принимать во внимание специфику поведения на следствии бывших эмигрантов: многое в своей прежней деятельности они не считали нужным скрывать.[4]

В данной статье мы попытаемся на основе указанных выше источников и на фоне истории русских фашистских организаций в других странах Европы, Азии и Америки вкратце охарактеризовать фашистские объединения русского населения Эстонии, их состав, повседневную работу, мировоззренческие установки.

Объединения русских фашистов в ЭР стали создаваться лишь в 1930-е гг. Но первоначальное знакомство местных русских с фашизмом относится к значительно более раннему периоду – уже к 1920-м гг.

Начало интереса к фашизму в русской прессе ЭР датируется концом 1922 г. и связано с приходом к власти в Италии фашистов во главе с Б. Муссолини.[5] Идеология итальянских фашистов и действия их вождя оцениваются в местной эмигрантской прессе сугубо положительно: Муссолини утверждает в стране на практике идею национального государства, сильную власть, порядок, успешно борется с коммунистами и т. д.[6] С откровенно апологетической статьей о Муссолини выступает на страницах «Последних известий», в те годы основной русской газеты в Эстонии, известный своим правым радикализмом публицист и писатель Я. В. Воинов (Яровой): вождь итальянских фашистов – настоящий рыцарь, он «зажег факел веры в своем народе», показал миллионам людей «истинный путь», спасающий их от заблуждений парламентаризма, демократии, фальшивого прогресса, от демагогии социалистов и пр.[7]

С 1923 г. на страницах русской периодической печати появляются сообщения о немецком национал-социализме и о А. Гитлере. Отношение к ним правых журналистов также позитивное, но не столь апологетическое, как к итальянским фашистам.[8] В одной, притом редакционной статье «Последних известий» выражалась надежда, что

«развязка многолетней, затянувшейся драмы русской Октябрьской революции и придет из Германии».[9]

С удовлетворением наблюдали журналисты правой ориентации за усилением влияния фашистов в Испании[10] и в других странах Европы. В 1925 г. появляется первое, впрочем, весьма неопределенное сообщение о русских фашистах в Китае.[11] В 1927 г. в одной из газет была напечатана программа Национал-революционного союза и декларация русских фашистов в Париже[12].

В правой монархической печати середины 1920-х гг. мы находим постоянные призывы к сплочению русских национальных сил в эмиграции и на родине.[13] Под лозунгом «национальной России» проходил Зарубежный съезд в 1926 г. Воплощение этого сплочения национальных сил, твердой власти во главе с Вождем многие монархисты видели именно в фашизме. В правой эмигрантской прессе неоднократно будет подчеркиваться контраст между реальными «деяниями» Муссолини и бездействием Милюкова и Керенского в 1917 г., приведшем Россию к хаосу и к власти большевиков.[14] Так же нередко будет повторяться мысль о том, что опыт Италии может пригодиться в будущей России (см. цикл статей П. Кривцова об итальянском фашизме в таллиннской монархической газете «Наш час» за 1926-1927 гг.).

В 1927 г. в органе местных евразийцев газете «Рассвет» появляется статья брюссельского евразийца Н. А. Перфильева. В ней автор находит общие черты, но вместе с тем и различия в учении итальянских фашистов и евразийцев. Любопытно, что одновременно Н. А. Перфильев указывает и на черты сходства в идеологии сторонников Муссолини и русских большевиков. Однако это его не пугает: по убеждению Перфильева евразийцы в своих планах преобразования России не должны отвергать всё «советское». В идеологии итальянских фашистов для автора статьи в «Рассвете» неприемлем их «доведенный до крайности национализм», он не подходит для многонациональной России, «Великой Евразии». Заслуживают же внимания и поддержки в учении фашистов некоторые их положения в области «народоводительства», воспитания молодежи и в экономической политике (принцип подчинения экономики интересам государства), а также идея мирного сосуществования всех классов, рабочих и капиталистов.[15]

В середине 1920-х гг. идеология и практика фашистов в Италии и в какой-то мере в Германии становится предметом оживленных дискуссий среди эмигрантов в Эстонии. Эти дискуссии обычно связаны со спорами о будущем России, о ее национальных основах. Один из первых такого рода диспутов состоялся 28 октября 1923 г. в зале кинотеатра «Пассаж» в Таллине, где с докладом на тему «Национальная идея в послереволюционной России» выступил писатель  и известный политический деятель – монархист А. В. Чернявский, в будущем видный фашист.[16] Его доклад привлек внимание широкой публики, вызвал острую дискуссию, которая была продолжена на специальном вечере в Русском клубе 9 декабря 1923 г.[17]

К середине и второй половине 1920-х гг. относится и появление среди правых эмигрантов в Эстонии первых сторонников фашистской идеологии. В частности, идеи фашизма были близки упоминавшимся выше Я.В.Воинову и А.В.Чернявскому; впрочем, вряд ли их можно уже назвать фашистами. Обращает на себя внимание, что утверждаемый А. В. Чернявским культ «исторической национальной власти» в будущей России во главе с Вождем[18] хотя и имел фашистский аналог, но широко был представлен и у монархистов, с фашизмом не связанных.

Но так или иначе – идеи фашизма получают распространение в Эстонии, причем не только у местных русских. Это закономерно вело к созданию фашистских организационных структур в ЭР. Конец 1920-х – начало 1930-х гг. – период их «имплицитной» подготовки.

Собственно, это был процесс не региональный, а более общий, мировой. Если до 1930-х гг. в отдельных странах существовали лишь разрозненные и малочисленные русские фашистские группы, то в 1931 г. К. В. Родзаевский создает в Харбине Российскую фашистскую партию (РФП). В 1933 г. в США возникает Всероссийская фашистская организация А. А. Вонсяцкого, а в Германии – Российское освободительное национальное движение (РОНД). В 1934 г. организации К. В. Родзаевского и А. А. Вонсяцкого объединяются во Всероссийскую фашистскую партию (ВФП) и вслед за тем создается всемирная сеть очагов этой партии. Русские сторонники фашизма в Эстонии стали составной частью данного процесса.

Причины возникновения русского фашизма и его сравнительно широкого распространения в Русском Зарубежье уже выяснены в исследовательской литературе, да на них указывалось еще в вышедшей в середине 1930-х гг. «Азбуке фашизма».[19] Это кризис белой идеологии, разочарование в ней эмигрантской молодежи, поиски ею новых путей, новых форм борьбы с советским режимом, потребность сохранить в эмиграции свою национальность. Опыт фашистов в Италии и Германии, за короткий срок изменивших ситуацию в стране, казалось, указывал, каким путем надо идти. Немалую роль здесь играл и психологический фактор: своеобразный комплекс неполноценности эмигрантской молодежи, жажда активных действий уже сегодня и пр.[20] Всё это характерно и для русских эмигрантов в Эстонии, в особенности для их молодой поросли.

Но было еще два немаловажных, сугубо местных фактора, способствовавших созданию русских фашистских объединений в Эстонии. Это, во-первых, широкое распространение фашистской идеологии среди прибалтийских немцев и создание – с некоторым опережением сравнительно с русскими – их национал-социалистической организации. Во-вторых, это массовое, охватившее значительную часть эстонского населения [фашистское] движение вапсов, членов Эстонского союза участников Освободительной войны.[21]

Прибалтийские немцы, наряду с русскими, составляли национальное меньшинство в ЭР, небольшое (чуть более 16 000, 1,5 % населения), но влиятельное. Среди прибалтийских немцев к началу 1930-х гг. также получают распространение национал-социалистические идеи. С 1932 г. формируется нелегальная организационная структура местного национал-социалистического движения и начинает выходить пропагандирующий идеологию нацистов еженедельник «Der Aufstieg» («Подъем»). В городах Эстонии создаются национал-социалистические группы, центром же движения становится Немецкий клуб в Таллинне. Вождем прогитлеровского объединения прибалтийских немцев в Эстонии стал Виктор фон цур Мюлен, бывший штаб-ротмистр  Российской императорской армии, участник Гражданской войны на северо–западном фронте, лично встречавшийся с А. Гитлером.[22]

Виктор Львович фон Цур-Мюлен, одна из многих связующих нитей от русских белогвардейцев к гитлеровцам. Хотя и неглавная.

Отметим, что вообще прибалтийские немцы сыграли немаловажную роль в истории национал-социализма: одним из основных его теоретиков был уроженец Ревеля (Таллинна) Альфред Розенберг [правда, не немец, а сын латыша и эстонки].[23] В 1930-е гг. уже большинство прибалтийских немцев симпатизирует национал-социалистам и в 1939-1940 гг. переселяется в Германию. Все же надо отметить, что В. цур Мюлен пытался создать особый прибалтийский вариант национал-социализма, более либеральный, чем германский, гитлеровский.[24] В частности, он избегал откровенного воинствующего антисемитизма.[25]

Среди прибалтийских немцев было немало бывших офицеров и генералов Российской армии, а также лиц, до революции работавших в России, порою занимавших ответственные посты в государственном аппарате империи. Их положение не очень отличалось от положения русских эмигрантов, и со многими из них они поддерживали постоянные связи. Известно и о непосредственных контактах русских фашистов с прибалтийско-немецкими национал-социалистами.

Русские фашисты видели союзника во влиятельном эстонском политическом движении вапсов. Эстонский союз участников Освободительной войны был создан в 1929 г. Это было крайне правое объединение радикалов–националистов, требовавших изменения весьма демократичной эстонской конституции, уничтожения многопартийности, создания должности главы государства, своего рода вождя нации, наделенного большими полномочиями. Вапсы подвергали резкой критике существовавшие в ЭР порядки, все эстонские политические партии. Демагогические выступления вапсов имели успех.

Вопрос о том, в какой мере вапсов можно считать эстонским аналогом фашистов, до сих пор остается спорным. Советская историография прямо относила движение вапсов к фашистским. Современная эстонская историография всячески подчеркивает «самобытный» характер идеологии вапсов и, наоборот, отрицает связь ее с фашизмом и национал-социализмом, допуская лишь, что в идеях вапсов встречаются черты некоторых европейских «авторитарных течений» (пропаганда единства нации, культ вождя и пр.)[26]. [Это многое говорит о характере нынешнего эстонского государства, как и его герои – эсэсовцы, и его «Культура и жизнь», см.ниже].

No comments

Мы со своей стороны можем лишь отметить, что и русские фашисты, и прибалтийско-немецкие национал-социалисты поддерживали вапсов, считали их движение родственным, идеологически близким. На вапсов они возлагали большие надежды в деле претворения в жизнь фашистских идеалов.

Первые русские фашистские объединения в Эстонии возникают в 1933-1934 гг., при этом сразу же намечается как бы две изолированных друг от друга линии их становления и развития. Одна, более ранняя, связана с Германией, с немецким национал-социализмом. Другая, сформировавшаяся чуть позже, – с Всероссийской фашистской партией К. В. Родзаевского с центром в Харбине. Они действовали независимо друг от друга, по-видимому, даже не пытаясь установить контакты, хотя о существовании друг друга их деятели, без сомнения, были осведомлены (это не было тайной в маленькой ЭР, хотя обе организации действовали нелегально или полулегально). Такая ситуация отражала раздробленность русского фашизма в мире в те годы. Как известно, ориентированные на немецкий национал-социализм объединения русских фашистов не входили во ВФП.

Важную роль в создании первой русской фашистской организации в Эстонии сыграл Г.Г.Кромель, фигура весьма любопытная с красочной биографией.[27] Уроженец С.-Петербургской губернии, выпускник юридического факультета Петроградского университета, участник белого движения, он начинал в 1920-е гг. как русский эмигрант в Эстонии, даже входил в состав местного отделения Монархического совета. Затем Кромель устанавливает тесные связи с прибалтийскими немцами и с германскими предпринимателями и представителями власти, выполняя ряд их поручений самого разного свойства – от хозяйственных до разведывательных. Кромель часто бывает в Германии, сближается с национал-социалистами, становится членом нацистской партии. Весной 1933 г., уже после прихода Гитлера к власти, Кромель в Берлине во внешнеполитическом бюро НСП встречается с помощником А. Розенберга Шикедансом и обсуждает с ним вопрос о развертывании национал-социалистического движения в Эстонии и Финляндии. Кромель назначается эмиссаром нацистской партии в этих странах. По совету Шикеданса он встречается с руководителем только что созданной фашистской организации в Германии – Российского освободительного национального движения (РОНД)[28] А. Светозаровым (настоящая фамилия – Пельхау или Пильхау), который поручает Кромелю руководство русским национал-социалистическим движением в Эстонии и Финляндии.

Александр Чернявский (слева)

По возвращению в Эстонию Кромель незамедлительно обращается к ему уже знакомым профашистски настроенным русским деятелям во главе с Э. К. Шульцем и А. В. Чернявским, налаживает контакты с вапсами (в том числе с одним из их руководителей А. Сирком) и с прибалтийско-немецкими нацистами, с группой  В. цур Мюлена. Впрочем, связи с вапсами и с немецкими национал-социалистами были сравнительно слабыми. Основное внимание Кромель уделил созданию русской фашистской организации в Эстонии[29].

Надо заметить, что Г. Г. Кромель, как указывали современники, не был «ортодоксальным» национал-социалистом и, в частности, не принимал политики нацистов по отношению к евреям[30].

При активном участии Г. Г. Кромеля в 1933 г. создается первая в Эстонии русская фашистская организация, считавшаяся как бы филиалом РОНД’а в ЭР. Она включала три  группы сторонников фашизма, две из которых – Э. К. Шульца и     А. В. Чернявского – по всей вероятности, существовали уже и ранее как организационно не оформленные кружкового типа объединения.

Группа Э. К. Шульца, эмигранта, бывшего капитана 1-ого ранга Российского военно-морского флота, лишь недавно ставшего адептом национал-социализма[31], придерживалась сравнительно левых взглядов, ей был чужд антисемитизм. Она выступала за сближение [как им блазнилось] идеологически близких Германии и Советского Союза. Это было движение так называемых «волевиков», в программу которых, по словам Э. К. Шульца,

«входило изменение политики и государственного устройства в СССР путем применения программы национал-социализма Германии в рамках интернационализма, благодаря чему с изменением государственного строя в СССР была бы полная возможность сблизить Россию с Германией и, как результат, в Европе образовался бы гегемон, который диктовал бы и оказывал решительное влияние на мировую политику».[32]

Главной заслугой группы Э. К. Шульца была организация издания газет «Новый свет» и «Свет и крест», посредством которых осуществлялась пропаганда идей фашизма. Впрочем, этим занимался и руководитель второй группы русских фашистов Александр Чернявский или Чернявский-старший, поскольку в национал-социалистическом движении участвовал и его сын – Ростислав (Чернявский-младший).

Группа А. В. Чернявского, судя по всему, действовала совместно с группой Э. К. Шульца,[33] но они различались в плане идеологическом. «Группа А. В. Чернявского, организовавшаяся из бывших «северо-западников», была совершенно другого рода. По своим взглядам Чернявский явно враждебно относился ко всему, что только было так или иначе связано с СССР, глубоко ненавидел марксизм и не считал возможным никакой компромисс, никакое соглашение с «большевиками», не допускал никакого обсуждения подобных вопросов. Те лица, которые к нему примыкали, были совершенно односторонних с ним взглядов, т. е. яростно ненавидели СССР».[34]

Надо учесть, однако, что после запрета властями в июне 1933 г. газеты «Новый свет», в которой большинство публикаций принадлежало А. В. Чернявскому, он был арестован и выслан на остров Кихну.[35] Вследствие этого Чернявский уже не мог принимать непосредственного участия в деятельности фашистского объединения, да и вообще о его группе мы знаем очень мало, нам даже не известен ее состав.

Наиболее многочисленной и активной была третья группа, созданная летом 1933 г. и возглавлявшаяся Р. А. Чернявским. Это была группа радикальной русской молодежи, которая, в случае прихода к власти вапсов, должна была примкнуть к ним и обеспечить «защиту интересов русского населения, живущего в Эстонии».[36]

Разносторонняя и продолжавшаяся ряд лет деятельность этой группы довольно хорошо документирована.

Эвальд Карлович Шульц

Группа была создана по инициативе Г. Г. Кромеля прежде всего усилиями Ростислава Чернявского, в свою очередь привлекшего к работе по созданию новой группировки А. А. Тенсона (в будущем видного деятеля Национально–трудового союза) и Б. В. Метуса (Меттуса).[37] Благодаря их активной деятельности состав группы быстро увеличился. К началу 1934 г. сформировалось руководящее ядро («центр») этого молодежного объединения, в которое входили Р. А. Чернявский (руководитель [а также «Член Национально-трудового союза нового поколения (НТСНП)», как многие в этой среде]), А. А. Тенсон, Б. В. Метус, В. Ф. Булдаков, М. А. Матвеева, Ю. Леппер. Между ними были распределены обязанности. Р. А. Чернявский, возглавлявший «ядро», поддерживал связь с Г. Г. Кромелем, получал от него инструкции, разрабатывал планы деятельности объединения и передавал их членам группы. А. А. Тенсон

«заведовал оружием, принадлежащим организации, руководил боевой подготовкой членов организации, т. е. изучением оружия и практическими стрельбами. Вместе с тем на Тенсона и создаваемую им <под>группу ложились обязанности по техническому руководству – постройкой радиопередаточной станции, воздушных шаров для переброски контрреволюционных листовок в СССР и другими работами».[38]

Б. В. Метус был казначеем группы. М .А. Матвеева руководила пропагандой, устраивала доклады на собраниях организации, читала лекции, подбирала литературу. Ю. Леппер вела картотеку, в которую заносились лица, занимавшиеся политической и общественной деятельностью в ЭР, как сочувствующие фашистам, так и их противники. Из активистов объединения надо еще отметить Н. С. Озерова,И. В. Потоцкого, В. И. Майде.

В группе старались соблюдать конспирацию, хотя и не очень строгую. Весь личный состав организации был разделен на подгруппы численностью не более пяти человек. Члены одной подгруппы не должны были знать состав и род занятий другой подгруппы. Для большей конспирации были введены клички членов объединения; так кличкой А. А. Тенсона была «Мен».[39]

В начальный период существования группы ее члены занимались прежде всего распространением фашистской литературы, в особенности издаваемых объединением газет, устной пропагандой идей фашизма, оказанием помощи  руководству в организации собраний и докладов для более широкой аудитории. Одной из важнейших задач при этом считалось привлечение новых членов в группу.

Далее на группу была возложена еще задача сбора сведений о положении в СССР на основе советских газет. Собранные данные объединялись в недельные или двухнедельные сводки, которые передавались Г. Г. Кромелю.

Позже членам группы была дана новая установка –

«переключиться на непосредственное ознакомление с СССР путем посылки туда своих людей. Посылку своих людей в СССР мыслилось организовать двояко: нелегальные переправы и использование легальных возможностей».[40]

Если верить показаниям арестованных членов группы, то переброска агентов организации в СССР через границу нелегальным путем не была осуществлена, хотя Б. В. Метус и Н. С. Озеров специально ездили в Печорский край с целью выяснить возможности такой операции. Зато были организованы две легальные поездки А. А. Тенсона в Москву и Ленинград в качестве туриста. Целью первой поездки летом 1934 г. было собрать данные о политических настроениях населения СССР и об отношении его к советскому правительству и коммунистической партии. При второй поездке в СССР летом 1935 г., помимо прежнего задания, А. А. Тенсону вменялось в обязанность завербовать кого-либо из советских граждан для создания в последующем фашистской группы в СССР, но из этих планов ничего не вышло.   А. А. Тенсон нашел в Москве лишь одного человека, проявившего некоторый интерес к идеям фашизма. Можно не сомневаться, что и он был сексот «компетентных органов». Это чувствовал и сам А. А. Тенсон. Не случайно он возвратился из СССР с «нервным расстройством»: ему всюду мерещились агенты ГПУ…[41]

У группы Р. А. Чернявского с весны 1934 г. была своя конспиративная квартира в Таллинне на улице Леннуки. Там происходили собрания группы. Группа Р. Чернявского–младшего (как, впрочем, и группа А. Чернявского-старшего) была настроена весьма радикально, целью своей деятельности считала «свержение советской власти в России и установление там фашистского строя».[42]

«Террор против большевиков, как один из методов свержения советской власти, членами группы <…> признавался и был включен в программу практической деятельности. Члены группы обсуждали несколько проектов по организации террористических актов над руководителями СССР, но все эти проекты были фантастическими и попыток для их выполнения группа не предпринимала».[43]

Если группы Э. К. Шульца и А. В. Чернявского-старшего больше занимались «теорией», дискутировали о планах и идеологической основе фашистской организации, то деятельность группы Р. А. Чернявского-младшего, наоборот, носила прежде всего практический характер: русская молодежь в ЭР, как и в других странах Российского рассеяния, жаждала активной реальной работы, «дела».

Выше мы постарались показать особенности каждой из трех групп, составивших первую организацию русских национал-социалистов в Эстонии. Но в их деятельности, конечно, было и много общего, много такого, что характеризовало их как единую организацию: общие цели, общие первостепенные задачи, наконец, при всех идейных расхождениях, все же и общая идеология.

Главной задачей организации было создание на ее основе фашистской партии, что в свою очередь требовало широкой агитационной работы, пропаганды идей национал-социализма, ознакомление с ними широкой общественности ЭР, расширения состава организации за счет привлечения новых членов.

Начало работы по созданию русской национал-социалистической организации в Эстонии Г. Г. Кромель датировал весной 1933 г.[44] Для начала было решено издавать свою газету, которая знакомила бы более широкие круги читателей с национал-социализмом и обосновывала необходимость создания русской нацистской партии. 10 июня 1933 г. вышел первый и единственный номер газеты «Новый свет». Над заглавием  ее красовалось изображение свастики. Редактором и издателем газеты считался  Э. К. Шульц, но реально номер был подготовлен А. В. Чернявским.[45]

В газете содержался призыв к участникам референдума об изменении Основного закона (т. е. конституции) ЭР голосовать против предложенного эстонскими политическими партиями проекта конституции, поскольку он не ликвидировал многопартийности и не передавал всю власть в руки вождя, «хозяина». Это была вместе с тем и поддержка проекта конституции вапсов, главными пунктами которого как раз и были запрещение всех партий и установление сильной власти «вождя».

На первой странице газеты была опубликована также выдержанная в панегирическом тоне статья о руководителе русской национал-социалистической организации в Германии А. Светозарове и о деятельности боевых ее дружин.

На второй странице «Нового света» помещена программная статья «На суд!» (она не подписана, но известно, что  автором ее был А. В. Чернявский). В ней утверждалось:

«Нам, русским в Эстонии, необходима своя крепко организованная меньшинственная фашистская партия <…> Фашизм нарастает в мире, как стихийная волна. Это новый свет, строящий радугу над бездной классовой борьбы и партийного развала. Чем были Италия и Германия до Муссолини и Гитлера? И что они сейчас?

Все национальности в Эстонии создали и создают свои фашистские организации, свое национал-революционное движение». У эстонцев это вапсы, у немцев – группа вокруг газеты «Aufstieg», и только у русских нет подобной организации. Русский национальный союз (основная русская политическая и общественная организация в Эстонии тех лет) разрываем внутренними противоречиями и занимается пустопорожней болтовней.

«Нам нужна новая, лучшая и совершенная организация. Нам нужна централизованная и дисциплинированная партия, правая политически, т. е. в вопросах защиты веры и национальных прав, и достаточно левая по отношению к социальному вопросу <…> <Нам нужно> молодое русское национал-революционное движение трудящихся, несущее мировое оздоровление, освобождение от марксистской заразы и капиталистической кабалы».

Александр Пильхау (Светозаров)

Заканчивалась статья призывом:

«Да здравствует русская меньшинственная национал-социалистическая фашистская партия!».[46] [характерно, что русские симпатики фашизма что в Эстонии, что в Германии не различали «фашизм» и «нацизм» — как все симпатики и адепты данного движения тогда]

Газета незамедлительно привлекла внимание Политической полиции ЭР и в тот же день, 10 июня, была закрыта по распоряжению министра юстиции и внутренних дел. Весь двухтысячный тираж газеты был конфискован; впрочем, отдельные номера, уже разосланные редакцией по городам Эстонии, могли и дойти до читателей. В постановлении министра причиной закрытия газеты объявлялось разжигание ею вражды между эстонцами и русскими, распространение ложных сведений о деятельности правительства ЭР и пропаганда идей, которые направлены против демократических порядков, безопасности и общественного строя республики.[47] Издатели и редакторы газеты были арестованы, правда, уже на следующий день освобождены. Серьезно пострадал лишь А. В. Чернявский, отправленный в ссылку на остров Кихну.[48]

Неудача с изданием «Нового света» не остановила руководство национал-социалистической организации во главе с Г. Г. Кромелем. Сразу же вместо «Нового света» был налажен выпуск новой газеты под названием «Свет и крест».[49] Но во избежание возможных «инцидентов» решено было воздержаться от публикации в газете статей, критикующих действия правительства и общественный и государственный строй ЭР.[50] Однако фашистский характер газеты был в полной мере сохранен.

Первый номер «Света и креста» вышел 8 июля 1933 г. Редактором–издателем газеты числился В. Е. Виноградов, убежденный фашист, шофер по профессии. В редколлегию нового органа национал-социалистов, помимо    В. Е. Виноградова, входили Э. К. Шульц, Р. А. Чернявский и проживавший в Печорах бывший студент Тартуского университета С. Д. Твердянский.[51] Издание этой газеты (как и «Нового света») финансировалось Г. Г. Кромелем, по-видимому, из средств, получаемых из Берлина. В издание газеты принимали участие представители всех трех групп, составлявших национал-социалистическую организацию (А. В. Чернявский присылал материалы с острова Кихну). Они же занимались распространением газеты.

Газета «Свет и крест» продолжила начатую «Новым светом» пропаганду идей фашизма. Сотрудникам редакции приходилось полемизировать с критиками фашизма в местной печати, в частности в рижской газете «Сегодня».[52] На страницах «Света и креста» продолжалось «обличение» основного соперника национал-социалистов в местной русской общине – влиятельного центристского Русского национального союза, стоявшего на либерально-демократических позициях.

Много места на страницах газеты занимали публикации в поддержку вапсов, их проекта конституции, одержавшего победу на новом референдуме 1933 г. Собственно, третий номер «Света и креста» это, по существу, агитационный листок, призывающий русских избирателей голосовать за их проект основного закона. Точно также большинство публикаций в четвертом номере «Света и креста» посвящено победе вапсовского проекта конституции на референдуме 14-16 октября 1933 г. Сотрудникам газеты приходилось отвечать и довольно многочисленным в русском обществе критикам эстонских радикалов-националистов, в сущности весьма шовинистически настроенным по отношению к русскому меньшинству в ЭР.[53]

Всего вышло четыре номера газеты «Свет и крест», последний номер – в ноябре 1933 г. В конце этого же года эстонские власти перешли к политике репрессий по отношению к национал-социалистам. 5 декабря 1933 г. парламент ЭР – Рийгикогу признал Национал-социалистическое движение «противогосударственным» и высказался за закрытие всех нацистских организаций и их органов печати.[54] Это решение было направлено, в первую очередь, против немецких национал-социалистов, но оно коснулось и русских фашистов. Издание газеты «Свет и крест» прекратилось.

Знакомство с идеологией фашизма осуществлялось не только через газеты, издававшиеся местной русской национал-социалистической организацией. Среди ее членов имели распространение издания разных фашистских групп в других странах. В частности, известно, что в Эстонии получали основной орган РОНД’а «Пробуждение России», орган американских сторонников нового учения – газету «Фашизм» и др.[55]

В Эстонии  выходили русскоязычные книги и брошюры, пропагандирующие национал-социализм, хотя их немного. Отметим брошюру В. Заутина «Гитлер и евреи (К событиям в Германии)» (Ревель, 1933). Если на страницах «Нового света» и «Света и креста» антисемитизм проявился весьма слабо, то зато в данной брошюре он занимает центральное место. В сущности, вся брошюра посвящена раскрытию опасности «мирового еврейства» и оправданию политики Гитлера в отношении евреев.

Для пропаганды фашизма и привлечения в свои ряды молодежи русская организация национал-социалистов устраивала также нелегальные собрания, доклады, лекции, открытые дискуссии в разных городах Эстонии. Особенно оживленные прения вызвал доклад С. Д. Твердянского «Основы национал-социализма», прочитанный 18 июля 1933 г. в Печорах в Русском народном доме,[56] а также доклад А. Ф. Штакельберга «О новых путях русского меньшинства в Эстонии» 7 ноября 1933 г. в помещении Русской частной гимназии в Таллинне.[57]

С той же целью пропаганды фашистской идеологии и вербовки новых членов деятели национал-социалистического объединения стремились внедриться в состав уже существующих и успешно действовавших русских обществ – в таллинское отделение РСХД, в студенческую корпорацию «Славия», в спортивное общество «Русь» и др. Особенное внимание они уделяли «Витязю», самому большому русскому спортивному и культурно-просветительному обществу в Таллине. В 1934 г. Р. А. Чернявский, Б. В. Метус и А. А. Тенсон специально вступили в общество «Витязь», членом которого уже состоял Н. С. Озеров. Руководство «Витязя» в лице его председателя К. Г. Бадендика (известного правого деятеля, монархиста) скорее сочувствовало, чем препятствовало пропагандистской работе фашистов в этом обществе. Было организовано выступление в «Витязе» одного из лидеров вапсов Т. Рыука.[58]

Всё это должно было привлечь в ряды национал-социалистов молодежь и способствовать созданию новых ячеек нацистской организации. Наиболее успешно пополняла свои ряды самое активное из русских национал-социалистических объединений в Эстонии – группа Р. А. Чернявского. Если верить признанию Кромеля, группа, помимо таллиннского «центра», создала «отделения в Юрьеве (т.е. Тарту – С. И., В. Б.), Нарве, Печорах».[59] К сожалению, о деятельности этих отделений мы ничего не знаем.

Сохранились сведения о существовании русского национал-социалистического кружка в Кивиыли, центре сланцедобывающей и сланцеперерабатывающей промышленности Эстонии, где проживало много эмигрантов. Кружок был частью русской нацистской организации в Германии во главе с П. Р. Бермондт-Аваловым, пришедшей на смену РОНД’у. Он установил контакты с местными немецкими национал-социалистами.[60] Входил ли кружок в «систему» организации Г. Г. Кромеля или он был создан независимо от нее и непосредственно связан с объединением П. Р. Бермондта-Авалова, мы опять же не знаем.

Все же руководство русской национал-социалистической организации во главе с Г. Г. Кромелем не было удовлетворено ее работой, которая опиралась лишь на сравнительно небольшие нелегальные группы. Пропаганда на страницах газет также не дала должного эффекта. В связи с этим возникает план создания широкой «камуфляжной» легальной организации, с помощью которой можно было бы объединить всех сторонников национал-социализма и со временем воплотить в жизнь идею образования фашистской партии. Осенью 1933 г. инициативная группа в составе Г. Г. Кромеля, Э. К. Шульца и А. В. Чернявского вырабатывает устав Русского меньшинственного народного союза, посредством которого и предполагалось проводить всю работу.[61]В уставе союза тщательно скрывался фашистский характер организуемого объединения. В нем утверждалось, что союз создается с целью защиты культурных, политических и экономических интересов русского национального меньшинства в ЭР.[62] Устав был официально зарегистрирован 30 ноября 1933 г.[63] После этого союз мог бы начать свою легальную деятельность, однако его учредительное собрание так и не было проведено. Изменившаяся обстановка, в особенности разгром движения вапсов в начале 1934 г., по-видимому, помешала началу деятельности союза. Впрочем, высказывалось мнение и о другой причине этого: немногочисленность сторонников нового объединения.[64]

Немаловажное место в работе русской национал-социалистической организации в Эстонии занимали поиски союзников и «сочувствующих». Ее деятели искали союзников прежде всего у вапсов, но также среди местных немецких нацистов, хотя контакты с ними были не очень интенсивными. Зато связям с вапсами придавалось большое значение. Э К. Шульц признавался, что был «связан по организационным вопросам с лидерами» вапсов – генералом А. Ларка, присяжным поверенным Т. Рыуком, с редактором их основного органа печати – газеты «Võitlus». Более того, Э. К. Шульц утверждал, что

«мы (т. е. русские нацисты – С. И., В. Б.) являлись частью этого движения и параллельно с ними вели работу среди русского меньшинства».[65]

Здесь, однако, надо учесть, что отношение ярых националистов – вапсов к русским фашистам было весьма сложным. С одной стороны, они не желали афишировать свои связи с русскими,[66]с другой же стороны, были очень даже заинтересованы в голосах русских на референдумах о конституции и на будущих парламентских выборах и поэтому подчеркивали, что русским нечего бояться прихода вапсов к власти.[67]

Из русских объединений к национал-социалистам наиболее близок был Национальный союз нового поколения (НС НП), эстонское отделение которого как раз было создано в первой половине 1930-х гг. Идеология НС НП в эти годы была очень близка к фашистской[68], в значительной мере совпадал и характер их деятельности. Почти все активисты группы Р. А. Чернявского во главе с ее руководителем были одновременно и членами таллиннской группы НС НП           (Р. А.Чернявский, А. А. Тенсон, Б. В. Метус, В. Е. Виноградов и др.[69]). В какой-то мере можно утверждать, что они действовали единым фронтом и провести разделительную черту между фашистами и «солидаристами» тут практически невозможно.

Были еще и «сочувствующие», составлявшие своеобразный резерв или группу поддержки фашистского объединения. Они рекрутировались из русских эмигрантов правого толка, часто бывших монархистов. Даже в Русском национальном союзе возникла «инициативная группа национального движения» во главе с А. Штакельбергом и И. Демкиным, недовольная линией, проводившейся либеральным руководством союза, и симпатизировавшая национал-социалистам. В конце 1933 г. эта группа попыталась захватить в свои руки руководство союзом, но на общем собрании 28 ноября 1933 г. потерпела поражение.[70] В газетах эта попытка объяснялась активизацией, расширением деятельности местных фашистов, непосредственно связанных с германскими нацистскими организациями.[71]

Персонал Ревельской городской русской гимназии в 1933. А.Ф. Штакельбергсидит четвертый слева

Пик деятельности русского национал-социалистического объединения в Эстонии падает на первый год его существования – с весны 1933 по весну 1934 года. В этот период фашистская организация действовала фактически полулегально, даже пыталась легализоваться. Однако всему этому был положен конец в марте 1934 г., когда главой правительства ЭР К. Пятсом в стране было введено военное положение, организация вапсов была запрещена, ее активисты арестованы. Впрочем, были закрыты все политические партии и установлен авторитарный режим К. Пятса. Начался так называемый период безмолвия. Теперь фашистские группировки могли действовать только нелегально, и это было опасно. К тому же, по-видимому, стало заметно разочарование в национал-социалистических идеях, воплощаемых в жизнь Гитлером в Германии. Всё это привело к постепенному угасанию русской национал-социалистической организации в Эстонии. С 1935/1936 гг. нам мало что известно о ее деятельности.

Какова же была идеологическая платформа первой русской фашистской организации в Эстонии?

Ее мы можем в какой-то мере восстановить лишь по материалам публикаций в органах национал-социалистической печати, прежде всего в газете «Свет и крест». В идеологических установках объединения много общего с декларациями других русских фашистских организаций 1920-1930-х гг., но с большей ориентацией на германский национал-социализм, хотя отнюдь не со всеми его программными положениями местные деятели были согласны. Выше мы уже отметили, например, отсутствие ярко выраженного антисемитизма.

Как обычно, в этих установках много демагогии, не имеющей ничего общего с фашистской «практикой», например, в гитлеровской Германии. Такой откровенной демагогией является восхваление национал-социализма как учения, якобы, ставящего на первый план духовное начало в жизни, высокие идеалы, противостоящие материализму, бездуховности, свойственных марксизму.[72] На этом основании выстраивалось следующее противопоставление.

Всячески подчеркивалось, что

«национал-социализм не есть только узкий «гитлеризм», т. е. германизм или итализм и так далее, нет. Это мировая концепция, это миросозерцание общечеловеческое, свойственное восприятиям всечеловека, а не какой-либо отдельной народности. Он  разрешает сообразно характеру каждой великой национальной культуры проблемы общечеловеческие, трактуя как вопросы духа, религии, этики, так и социальные. Он обрушивается как на изживший себя мировой марксизм, так и капитализм в его грубых эксплуатационно-спекулятивных проявлениях. Национал-социализм – это пореволюционное учение освобожденного из плена материального марксизма духа человеческого, обнимающего все области духовного, гражданского и социально–философского мировоззрения и расширяющего роль государства как планового регулятора».[74]

Итак, декларируется

«отказ от марксистских утопий, узкости партийных пут и несправедливости капиталистических противоречий».[75]

Резкой критике подвергается многопартийность современной демократии и вообще либеральные идеи, в том числе и их сторонники в русской эмиграции. Всему этому противопоставляются принцип национализма, доминирующей роли «национальной идеи», которая должна объединять народ, а также авторитаризм: идея сильной власти во главе с Вождем, установление строгой дисциплины и порядка в стране. Для претворения в жизнь этой программы необходимы активные действия, «творческая жертвенная работа».[76] Всячески подчеркивается «волевое начало» как основа дисциплины и порядка, противостоящее исконному русскому анархизму и внутренним распрям в странах западной демократии.[77]

Надо заметить, что, подчеркивая доминирующую роль национальной идеи, русские нацисты, как итальянские и германские, в то же время не обходили и острых социальных проблем; это было важно для привлечения на свою сторону  широких масс. Национал-социалисты выступали против капитализма в его принятых на Западе формах, за подчинение капитала интересам государства. В круг мировоззренческих идеалов фашизма входило и понятие социализма, хотя «национализм – самоцель, социализм – средство», «тыл, внутреннее содержание, организация».[78]

Выше мы уже отмечали, что идеологическая платформа русских национал-социалистов подвергалась критике в местных кругах, причем особенно часто объектом критики были известные установки А. Гитлера в «Mein Kampf», причислявшие славян к низшей расе и обосновывавшие необходимость немецких завоеваний на Востоке, в России.[79] Русским идеологам национал-социализма приходилось отвечать критикам.

Автор статьи «Бисмарк большой и Бисмарк маленький», подписавшийся криптонимом «Ч.»,[80] утверждал:

«Новая фашистская Германия приемлется нами (русскими фашистами – С. И., В. Б.) лишь как возможный союзник в борьбе против мирового марксистского зла. Как равноправный соратник и попутчик, но не как палач и расчленитель пробуждающейся России».

К тому же подчеркиваемые критиками места в «Mein Kampf» – это старые установки Гитлера, сейчас ему надо их пересмотреть; более того, автор выражал надежду, что в свете новой обстановки фюреру придется или сжечь эту книгу или отречься от нее. Это, конечно, была чистая демагогия, в которую вряд ли верил сам автор статьи.

«Национальная революция в Германии естественно стремится подпереться и закрепиться на путях ускорения и поддержки такой же национальной революции в России <…>. Россию ни разделить, ни длительно покорить силою внешнего принуждения нельзя».[81]

В другой статье, во втором номере «Света и креста» указывалось, чтó же именно русским фашистам надо воспринять у германских нацистов:

«Совершенно далекие от мысли «помогать» Гитлеру в его якобы «завоевательных» тенденциях, мы сознательно воспринимаем от него только те жизненные его программы, которые помогут нам внести свежую струю в расшатанную русскую жизнь, как в целом, так и в сфере национального меньшинства в Эстонии. От современного правителя Германии <…> нам являются полезными сильная волевая идеология, организационная сплоченность, стремление к здоровому национальному труду и индивидуальный ум отдельных личностей. Подобные волевые инстинкты воплощаются в жизнь не только Гитлером в Германии, но и Муссолини в Италии».[82]

Ч<ернявский> вновь вернулся к больным вопросам, связанным с «Mein Kampf», в том же, втором, номере газеты «Свет и крест», где он повторил старый тезис, что эти установки Гитлера сделаны частным лицом, партийным деятелем, а не канцлером Германии, каким он ныне является. «Гитлер и германские фашисты могут быть только попутчиками, а не хозяевами и не повелителями освобождающейся России». Далее автор статьи доказывал, что «фашизм, применительно к русским условиям, должен иметь свой особый аспект». В нем должно быть место для православия.

«На русской почве нелепа идея арийской чистоты расы, ибо вся Россия и мировое задание ее – в смешении рас и культур, в универсальности, вселенности».[83]

Появление в 1933 г. на арене общественно-политической жизни ЭР русских фашистов вызвала немало критических откликов в местной русской прессе.[84] В уже упоминавшейся статье в популярной в Прибалтике рижской газете «Сегодня» указывалось на то, что вдохновителями русского национал-социалистического движения в Эстонии

«являются лица, уже неоднократно менявшие свои вехи. Они были сначала ярыми монархистами, затем стали евразийцами, одно время усиленно проповедовали фашизм, теперь пытаются хлесткими словами обосновать необходимость образования русской национал-социалистической партии. В настоящее время незначительная группа русских национал-социалистов, которая пытается основать здесь партию, никакого успеха не имеет. Дело их обречено в Эстонии на полный провал».[85]

Это утверждение или предсказание все же оказалось не совсем верным, хотя в конечном итоге, как мы увидим далее, оно оправдалось.

Не совсем же верным его надо признать потому, что в 1934 г. уже не в Таллине, а в Тарту было создано новое фашистские объединение – теперь в виде отделения Всероссийской фашистской партии во главе с К. В. Родзаевским и с центром в Харбине. Сформировавшаяся весной 1934 г. ВФП незамедлительно приступило к созданию мировой сети своих «первичных организаций» – секторов, отделов, очагов, ячеек. Они были основаны в середине 1930-х гг. на Дальнем Востоке, в ряде стран Америки, в Австралии, почти во всех государствах Европы и даже в нескольких африканских странах.[86]

История создания эстонского очага ВФП такова.

Есть основание предполагать, что руководство ВФП прежде всего обратилось к проживавшему в эти годы в Оксфорде русскому эмигранту Сергею Большакову, сотрудничавшему в изданиях харбинских фашистов и разделявшему их взгляды, с просьбой помочь созданию ячейки ВФП в Эстонии. Дело в том, что С. Н. Большаков приехал в Англию из Эстонии, где в Тарту остались его родственники – брат Константин и сестра Екатерина. К. Н. Большаков, очень болезненный человек, откровенно бедствовавший, к этому времени уже проявлял живой интерес к фашистской идеологии. Познакомившись с программой партии,  К. Н. Большаков писал брату:

«Не могу сказать, что программу ВФП я принимаю безоговорочно, – есть и у них промахи, – но у них есть реальная почва под ногами»[87].

При этом молодой адепт фашизма был очень радикально настроен, его не пугало даже то, что воплощение в жизнь фашистских идей привело бы к отторжению от России многих ее территорий.

«Пусть лучше будет Японская Сибирь, Немецкая Украина, Финский Питер и т. д. (ведь это всё «жупелы») – лишь бы жили русские – русскими, а не подданными безликого жидовского «Отечества»»,[88]

– писал К. Н. Большаков. Именно ему и было поручено в том же 1934 г. формирование группы ВФП в Эстонии.

К. Н. Большаков стал сначала кандидатом, а потом членом ВФП (в ней была сложная и требующая времени процедура принятия в члены партии). Он получал из Харбина фашистскую литературу, листовки, инструкции, опросные листы и другую документацию, стал под псевдонимом Константин Горский сотрудничать в основном органе ВФП – газете «Наш путь».[89] Довольно быстро К. Н. Большаков создает фашистский очаг ВФП в Тарту, в него входили Г. М. Соколов, Д. С. Шубин, В. В. Эшшольц (Эсхольтс), братья Эраст и Виктор Сиротины, Г. Пиляцкий (Пилецкий), А. В. Алмазов, А. И. Ланге (в свою очередь входивший и в организацию вапсов) и др. Вероятно, с помощью печерян Д. С. Шубина и А. В. Алмазова предполагалось создание ячейки партии и в Печорах (возможно, она и была создана).[90]

Организация, в силу введенного властями в стране чрезвычайного положения и запрета всех политических партий и объединений, могла действовать только нелегально.

«В задачу каждого отдела по указанию из центра РФП входило в первую очередь вовлечение в русскую фашистскую партию людей из бывших военнослужащих белой эмиграции, а также русской молодежи и воспитание их в националистическом духе преданности отечеству, России и в духе ненависти к советской власти и коммунистической партии. Подготовка кадров из наиболее надежных людей и преданных союзу РФП для переброски на территорию СССР со специальными заданиями центра РФП, как-то для шпионажа, террора, диверсии и организации повстанческих отрядов на территории СССР, которые должны были выступить по сигналу из центра РФП в гор. Харбине. Это же входило и в задачу вновь организуемого Большаковым отдела в Эстонии»,[91]

– признавался на следствии Д. С. Шубин. Вместе с тем он добавлял, что к переброске агентов партии в СССР эстонский отдел ВФП не приступал, хотя он – по причине удаленности от Харбина – пользовался значительной самостоятельностью и возможностью проявлять инициативу. Деятельность отдела, в основном, ограничивалась пропагандой фашистской идеологии, распространением с этой целью изданий ВФП (прежде всего газеты «Наш путь», а также «Азбуки фашизма» и др.) и привлечением в организацию новых членов.

Члены правления Тартуского отдела Союза русских увечных воинов в Эстонии, 1938. Д.С. Шубин второй справа

Все же сохранились сведения о том, что эстонским отделом ВФП переправлялась в СССР агитационная литература, листовки партии.[92] Вообще же К. Н. Большаков в письме начальнику связи ВФП от 4 мая 1935 г. (это письмо было перехвачено эстонской Политической полицией при обыске – об этом ниже) жаловался на трудности связей с СССР:

«Работать сейчас здесь очень тяжело, приходится быть очень осторожным, трудно подыскать работников через третьих лиц, что необходимо в целях возможной конспирации, особенно же трудно сообщение наше «с другой стороной» (т. е. с СССР – С. И., В. Б.). Оно налажено в двух направлениях (видимо, имелось в виду печорское и принаровское – С. И., В. Б.) пока – но, увы, сколько именно здесь было у нас уже ошибок и разочарований».[93]

Как это вообще характерно для русских эмигрантских организаций, в отделе со временем начались внутренние склоки и раздоры. Часть членов была недовольна деятельностью руководителя группы К. Н. Большакова, пыталась добиться смены руководства и через варшавского представителя ВФП даже обратилась с соответствующим заявлением  в центр, но безрезультатно: центр доверял К. Н. Большакову[94].

В 1935 г. пропагандистская деятельность объединения, получаемые из Харбина пакеты с литературой привлекли внимание Политической полиции ЭР. 16 мая 1935 г. руководитель организации К. Н. Большаков и ее активисты Г. М. Соколов и Д. С. Шубин были арестованы. У них были произведены обыски, при которых найдены многочисленные издания ВФП и других профашистских объединений. Арестованные отрицали свою принадлежность к ВФП и сам факт существования в Тарту и в Печорах фашистской организации. Обилие изданий ВФП они  объясняли лишь своим интересом к идеологии фашизма. Все же полицией было предъявлено обвинение К. Н. Большакову в распространении вредной для ЭР русскоязычной фашистской литературы и в пропаганде идей Всероссийской фашистской партии. Правда, наказание за это было назначено на редкость легкое (особенно если сравнивать с теми, что налагались на обвиняемых за подобные же «преступления» в эти годы в Советском Союзе!): штраф в 200 эстонских крон или, в случае невыплаты, арест на 30 дней. К. Н. Большаков отсидел в тюрьме половину срока, а за вторую половину заплатил штраф, собранный по крупицам сестрой Екатериной…[95]

Аресты 1935 г. заставили руководство эстонским очагом ВФП быть максимально осторожным и ограничить свою деятельность, но все же она, судя по всему, не прекратилась. По крайней мере, в имеющихся в нашем распоряжении источниках можно найти сведения о деятельности тартуских русских фашистов в 1937 г. По-видимому, направление и характер ее оставались теми же, что и в рассмотренный нами период.

Отметим еще, что эстонский очаг ВФП был первым в странах Балтии: латвийский был организован в 1935 г. да и в центр не поступило почти никаких сведений о его деятельности; литовский отдел под названием «Русское национальное общество» был создан в 1936 г. и просуществовал до августа 1940 г.[96]

Идеологические установки очага ВФП в Эстонии мы особо рассматривать не будем. Они в целом совпадали с программой ВФП. Эта же программа достаточно хорошо известна.

Точных сведений о том, когда окончательно прекратилась деятельность русских фашистских организаций в Эстонии, нет. Можно предполагать, что к 1939 г., когда наметилось сближение Германии с Советским Союзом и гитлеровские власти запретили или приостановили деятельность антисоветских эмигрантских организаций,[97] она уже практически угасла. К этому времени очень затруднены были и связи с Харбином, с центром ВФП.

Судьба членов фашистских объединений в ЭР сложилась по-разному. Они понимали, что очень скоро страны Балтии будут аннексированы Советским Союзом, и не строили особых иллюзий относительно того, что их в этом случае ожидает. В 1939 г. германские власти обратились с призывом к зарубежным немцам возвратиться на родину. Подавляющее большинство прибалтийских немцев в Эстонии последовало этому призыву. К ним присоединилась и часть русских эмигрантов, опасавшаяся за свою судьбу в случае аннексии Балтии Советским Союзом. В 1939-1940 гг. в Германию (точнее, в присоединенную к Райху часть западной Польши) уехал ряд местных фашистских деятелей: А. В. Чер-нявский, А. А. Тенсон (впрочем, его путь заграницу был осложнен), К. Н. Боль-шаков, Г. М. Соколов, В. В. Эшшольц и др.

Те, кто остались, были сразу же после установления советской власти в Эстонии летом 1940 г. арестованы органами НКВД, большей частью приговорены к высшей мере наказания и расстреляны, некоторые погибли в лагерях. Среди них Э. К. Шульц, Р. А. Чернявский, Б. В. Метус, Н. С. Озеров, И. В. Потоцкий,             В. И. Майде, В. Ф. Булдаков, Д. С. Шубин, Э. М. Сиротин, А. В. Алмазов и др.

Наиболее причудливой оказалась судьба Г. Г. Кромеля. К моменту установления советской власти летом 1940 г. он, по неизвестной нам причине остававшийся в Эстонии, незамедлительно был арестован органами НКВД, на следствии подробно рассказал о деятельности национал-социалистической организации в ЭР, ничего особенно не скрывая. Однако по требованию немецких властей как гражданин Райха Г. Г. Кромель был выслан в марте 1941 г. в Германию. Органы НКВД решили перед высылкой завербовать его в советскую разведку. Формально вербовка состоялась, но связь с ним, возможно, из-за начавшейся войны, установлена не была.[98]

В заключение надо все же заметить, что русских фашистских объединений в Эстонии было немного, их личный состав – в отличие от местных немецких организаций – невелик. Большинство русских эмигрантов в ЭР негативно относилось к фашизму и не поддавалось национал-социалистической пропаганде. Особого влияния на общественно-политическую жизнь здешней русской общины фашисты не оказали. При всем том русские фашисты в Эстонии – любопытный феномен, заслуживающий изучения.

 Примечания

‌* Соавтор В. А. Бойков.

[1] Бойков, Виктор. Русские фашистские группы в Эстонии (1930-е гг.) // Труды Русского исследовательского центра в Эстонии. Вып. II. Таллинн, 2003. С. 70-120.

[2] См. об этом: Русское национальное меньшинство в Эстонской республике (1918-1940). Тарту; СПб., 2001. С. 21-98.

[3]Белобровцева И. Русская эмиграция: ось Тарту – Оксфорд – Харбин // Балтийский архив. Т. I. Таллинн, Б. г. С. 154-186.

[4] О специфике поведения русских эмигрантов из Эстонии на следствии в застенках НКВД см.: Исаков С. П.А. Богданов и дело эстонской группы Русской трудовой крестьянской партии // Балтийский архив. Т. III. Таллинн, 1997. С. 5-7.

[5] Здесь для нас главным источником послужила книга: Окороков А. В. Фашизм и русская эмиграция (1920-1945 гг.). М., 2002. См. также: Стефан, Джон. Русские фашисты. Трагедия и фарс в эмиграции 1925-1945. М., 1992.

[6] См. редакционную статью: Новый путь // Последние известия (далее ПИ). 1922. 5 нояб. № 257. С. 2. Кстати, в статье высказывалось пожелание, чтобы появился русский Муссолини.

[7]П. П. Муссолини // ПИ. 1922. 28 дек. № 306. С. 2; Пильский, Петр. Герой // ПИ. 1923. 27 янв. № 25. С. 2; Год // ПИ. 1923. 28 окт. № 268. С. 1; Гаевский. Что такое фашизм? // Былой нарвский листок. 1924. 15 апр.  № 17. С. 2; 26 апр. № 20. С. 2-3. См. также: Годовщина фашизма в Италии // Наши последние известия. 1926. 31 окт. № 11. С. 1.

[8]Яровой. «Красный змей и чернорубашечники» // ПИ. 1923. 11 нояб. № 282. С. 3. Ср. его более раннюю публикацию: Яровой. Милюковец о фашистах // ПИ. 1923. 9 авг. № 189. С. 3.

[9] См., напр.: Баварские фашисты // ПИ. 1923. 10 мая. № 113. С. 2: «?» // ПИ. 1923. 16 нояб. № 287. С. 1; На ногах // ПИ. 1924. 1 апр. № 87. С. 1.

[10] Тысяча // ПИ. 1923. 24 сент. № 234. С. 1.

[11] За год // ПИ. 1923. 16 сент. № 226. С. 1; Владимиров. Испанская среда // ПИ. 1923. 20 сент. № 230. С. 2.

[12]Египец, Иван. Русские фашисты в Китае // Ревельское время. 1925. 2 июня. № 7. С. 3.

[13] Программа Национал-революционного союза // Рассвет. 1927. 11 сент. № 3. С. 7; Из области манифестов // Там же. 1927. 22-29 окт. № 9. С. 4.

[14] См.: Десять заповедей Русского // Ревельское время. 1925. 25 мая. № 6. С. 2.

[15] См., напр.: Яровой. Преступная услада / ПИ. 1923. 14 июня. № 141. С. 2.

[16]Перфильев Н. А. Итальянский фашизм и Евразийство // Рассвет. 1927. 11–18 дек. № 16. С. 3.

[17] См. о нем: Меймре, Аурика. Политическая деятельность А. В. Чернявского в Эстонии // Балтийско-русский сборник. Кн. I. Stanford, 2004 (Stanford Slavic Studies. Vol. 27). С. 57-72

[18]С-ов. «Национальная идея в послереволюционной России» // ПИ. 1923. 28 окт. № 268. С. 3; П. И. «Национальная идея в послереволюционной России» // ПИ. 1923. 8 дек. № 309. С. 4.

[19] См.: Чернявский, Александр. Наше лицо // Эмигрант. 1924. № 1. Апрель. С. 5; Он же. Белый год // Эмигрант. 1925. № 10. Январь. С. 1-3.

[20] См.: Окороков А. В. Цит. соч. С. 22-23, 227-231 (в книге перепечатана «Азбука фашизма»).

[21] Психологическая атмосфера, которая была характерна для эмигрантской молодежи 1920-1930-х гг. и которая объективно направляла ее в сторону фашизма, прекрасно раскрыта в книге: Варшавский В. С. Незамеченное поколение. Нью-Йорк, 1956 (репринт – М., 1992).

[22] Общепринятое наименование «вапсы» образовано от официального названия союза на эстонском языке – Vabadussõjalaste Liit. Освободительной эстонцы называют войну между независимой ЭР и Советской Россией в 1918-1919  гг. В советской и современной российской историографии ее обычно рассматривают как часть Гражданской войны в России.

[23] См.: Hehn, Jürgen von. Zur Geschichte der deutschbaltischen nationalsozialistischen Bewegung in Estland // Zeitschrift für Ostforschung. Jg. 26. 1977. S. 597-650

[24]Kroll, Frank-Lothar. Alfred Rosenberg. Der Ideologe als Politiker // Deutschbalten, Weimarer Republik und Drittes Reich. B. 1 / Hrsg. M. Garleff. Köln; Weimar; Wien, 2001. S. 147-166.

[25] См. об этом: Redecker, Niels von. Victor von zur Mühlen und die nationalsozialistische Bewegung im estländischen Deutschtum. Eine biographische Annäherung // Ibid. S. 77-117.

[26] См. его выступление: Rede des Vorsitzenden der D–B Partei Rittmeister V. v z Mühlen-Eigstfer // Der Aufstieg. 1933. 3. Dets. Nr. 49 (Beilage).

[27] См.: Eesti ajalugu. [Kd.] VI. Tartu, 2005. Lk. 86. Подробнее о вапсах см.: Marandi, Rein. Must-valge lipu all. Vabadussõjaliste liikumine Eestis 1929–1937. I. Legaalne periood  (1929-1934). Stockholm, 1991 (Acta Universitatis Stockholmiensis. Studia Baltica Stockholmiensia. 6).

[28] О жизненном пути Г. Г. Кромеля см.: Бойков В. Цит. соч. С. 72-79.

[29] См. о нем: Окороков А. В. Цит. соч. С. 335-343, 357-361.

[30]Бойков В. Цит. соч. С. 90-91, 95-97, 106-107.

[31] Там же. С. 101 (показания Э. К. Шульца).

[32] В выпущенной в 1932 г. брошюре Э. Шульца «Вперед! «Индивидуалисты всех стран объединяйтесь»» (Ревель, 1932), по существу, еще нет ничего специфически фашистского. Биографические сведения о Э. К. Шульце: Бойков В. Цит. соч. С. 79-81.

[33]Бойков В. Цит. соч. С. 92 (из показания Э. К. Шульца 1 августа 1940 г.). Аналогичные воззрения были характерны и для Г. Г. Кромеля, ратовавшего за «национализацию большевизма» (там же. С. 85).

[34] Не случайно Г. Г. Кромель в своих показаниях порою рассматривал их как одно целое – группу «старших» (см.: Бойков В. Цит. соч. С. 107).

[35] Там же. С. 98.

[36] ГАЭ. Ф. 1. Оп. 1. Ед.хр. 7790. Л. 21 и след.

[37]Бойков В. Цит. соч. С. 84.

[38] Приводимые здесь и далее сведения о деятельности группы основываются на материалах цит. выше публикации В. Бойкова, с. 83-112. В дальнейшем сноски с указанием страниц, как правило, даются лишь при цитатах.

[39]Бойков В. Цит. соч. С. 104.

[40] ФГАЭ. Ф. 130. Оп. 1. Ед. хр. 14148. Т. 2. Л. 106-107.

[41] Там же. Л. 87.

[42] Там же. Л. 42.

[43] Там же. Л. 64.

[44] Там же. Л. 67.

[45]Бойков В. Цит. соч. С. 90.

[46] Там же. С. 93, 97, 101-102. См. также: ГАЭ. Ф. 1. Оп. 1. Ед.хр. 7790. Л. 8-9.

[47] На суд! Почему мы голосуем против? // Новый свет. 1933. 10 июня. № 1. С. 2.

[48] ГАЭ. Ф. 1. Оп. 7. Ед. хр. 847.

[49] ГАЭ. Ф. 1. Оп. 1. Ед. хр. 7790. Л. 21.

[50] ГАЭ. Ф. 1. Оп. 7. Ед. хр. 1123.

[51]Бойков В. Цит. соч. С. 93, 97.

[52] Там же. С. 94, 102, 111-112.

[53] См.: Русские наци в Эстонии выпустили свои листовки // Сегодня. 1933. 23 июля. № 201.

[54] См., напр.: Капитан Немо. Освободительное движение и меньшинство // Свет и крест. 1933. 8 июля. №  1. С. 1; Что говорит ген. Ларка // Там же. 1933. Октябрь. № 3. С. 1.

[55] См.: Государственное Собрание признало нац.-соц. движение противогосударственным // Вести дня (далее ВД). 1933. 7 дек. № 287. С. 1.

[56]Бойков В. Цит. соч. С. 110.

[57] См.: Ю. Н. «Основы национального социализма» (К докладу С. Д. Твердянского) // Свет и крест. 1933. 5 авг. № 2. С. 2. См. также: Вынужденное разъяснение (Письмо в редакцию) // Таллиннский русский голос (далее ТРГ). 1933. 12 авг. № 40. С. 6.

[58] См.: А. Штакельберг неожиданно переродился // ВД. 1933. 9 нояб. № 263. С. 2; Наблюдатель. Публичное собрание // ТРГ. 1933. 11 нояб. № 53. С. 2.

[59]Бойков В. Цит. соч. С. 90, 99-100, 104, 111.

[60] Там же. С. 98.

[61] Vene rahvussotsialistlik rakuke Kiviõlis // Päevaleht. 1933. 23. dets. Nr. 350. Lk. 5.

[62]Бойков В. Цит. соч. С. 94-95, 101-102.

[63] ГАЭ. Ф.14. Оп. 11. Ед. хр. 162. Л. 2-4.

[64] Riigi Teataja Lisa. 1934. 19. jaan. Nr. 5. Lk. 111.

[65]Бойков В. Цит. соч. С. 91.

[66] Там же. С. 99.

[67] См. характерный пример: Kas venekeelne provokatsioon? // Võitlus. 1933. 13. juuni. Nr. 41. Lk. 3.

[68]Г-а. Отношение Союза участников Освободительной войны к меньшинствам. Беседа с руководителем Союза А. Сирком // ВД. 1933. 25 окт. № 250. С. 1; Что говорит генерал Ларка // Свет и крест. 1933. Октябрь. № 3. С. 1.

[69] См. об этом: Окороков А. В. Цит. соч. С. 445 и след.

[70] См.: Русское национальное меньшинство в Эстонской республике (1918-1940). С. 88-89.

[71] Разногласия в Русском нац. союзе еще более обострились // ВД. 1933. 30 нояб. № 281. С. 2; Крибский П. Национальная работа // ТРГ. 1933. 2 дек. № 56. С. 2.

[72] Lõhed ka Vene vähemusrahvuses // Vaba Maa. 1933. 30. nov. Nr. 281. Lk. 3; «Vaba Maa» о русских делах // ТРГ. 1933. 2 дек. № 56. С. 2.

[73]Эссен Н. История учит // Свет и крест. 1933. Ноябрь. № 4. С. 4.

[74]Зритель. Борьба за новый путь // Там же. С. 2.

[75]Виноградов В. От обороны к идейному наступлению // Свет и крест. 1933. 8 июля. № 1. С. 1.

[76] 7 июля 1933 г. г. Ревель [Вместо передовой] // Там же.

[77]Славский Р. [Чернявский Р. А.] Нам выходить // Там же.

[78]Немо. Что такое русское волевое движение? // Свет и крест. 1933. 5 авг. № 2. С. 1.

[79]Виноградов В. Цит. соч.

[80] См.: Качалов И. Гитлер и Россия // ТРГ. 1933. 17 июня. № 32. С. 1.

[81] Под этим криптонимом скрывался Чернявский, однако не совсем ясно – Александр ли Чернявский или же его сын Ростислав.

[82] Свет и крест. 1933. 8 июля. № 1. С. 2.

[83]Старый работник. Новые идеи и Национальный союз // Свет и крест. 1933. 5 авг. № 2. С. 2.

[84]Ч. Общий фронт сов. «Правды» и Таллинск. либерал-непротивленск. «Голоса» // Там же.

[85] Кроме названных выше публикаций см.: Ч. Новый проповедник национал-социализма в Эстонии // ТРГ. 1933. 17 июня. № 32. С. 4.

[86] Сегодня. 1933. 23 июля. № 201.

[87] См. Белобровцева И. Цит. соч. С. 168.

[88] Там же.

[89] Там же. С. 168 и след.

[90] Точных сведений об этом нет.

[91] ФГАЭ. Ф. 129. Оп. 1. Ед. хр. 28965. Л. 105.

[92] Там же. Л. 46-47.

[93] Там же. Л. 108, 195. См. также: ГАЭ. Ф. 852. Оп. 1. Ед. хр. 343. Л. 25 об.

[94] ГАЭ. Ф. 852. Оп. 1. Ед. хр. 343. Л. 25

[95] ФГАЭ. Ф.129. Оп. 1. Ед. хр. 28965. Л. 102-104.

[96] ГАЭ. Ф. 852. Оп. 1. Ед. хр. 343. Л. 1-15. См. также информацию в печати: Karistusi politseivalitsuse direktorilt // Päevaleht. 1935. 29. mai. Nr. 147. Lk. 4; Административные взыскания в Тарту // ВД. 1935. 30 мая. № 127. С. 2.

[97]Окороков А. В. Цит. соч. С. 164.

Ссылка на первоисточник