Стецько настаивал, что евреи — «шкурники, материалисты, эгоисты», «народ без героики жизни, без величественной идеи». Зато украинцы, по словам Стецько, «первыми в Европе поняли разложенческую работу еврейства», и в результате отмежевались от евреев века назад, таким образом сохраняя «чистоту своей духовности и культуры».
«Москва и жидовство — самые большие враги Украины,- писал Стецко. — Настаиваю на уничтожении жидов и целесообразности перенести на Украину немецких методов экстерминации еврейства, исключая их ассимиляцию».
Именно Стецько 30 июня 1941 г. зачитал акт провозглашения государственности, который украинские националисты называют Актом восстановления Украинского Государства:
«Восстановленное Соборное Украинское Государство будет тесно сотрудничать с Национал-социалистической Велико-Германией, которая под руководством Адольфа Гитлера создает новый порядок в Европе и мире и помогает украинскому народу освободиться из-под московской оккупации. Да здравствует Организация Украинских националистов, пусть живет Проводник ОУН Степан Бандера!»
И в тот же день начался трехдневный еврейский погром, который был организован «украинской народной милицией» при попустительстве и подстрекательстве немцев.
Формальным поводом к погрому стали расстрелы заключённых в тюрьмах Львова, которые НКВД провело при отступлении Красной армии. Немцы заставляли евреев извлекать трупы и выставляли тела для общественного осмотра, чтобы родственники заключенных могли найти и похоронить своих родных. Немецкая пропаганда заявляла, что погром – это акт «священной мести» украинцев за преступления «жидобольшевиков». В итоге бандеровцы убили около 4 000 евреев.
Во вторник 1 июля Львов стал свидетелем первого акта погрома. В тот день всех евреев — мужчин и женщин — выгнали убирать улицы. Как заметил один из выживших: «Это было очень унизительное ощущение — доктора и профессора чистили улицы с лопатами в руках …» По воспоминаниям одной девочки, ее соседку заставили взять свою зубную щетку и чистить ею улицу. Также заставили евреев убирать конский навоз шляпами. Судя по фотографиям, украинцев во Львове развлекало, как евреи чистят улицы.
Вот еврейские мужчины и женщины чистят улицу возле Оперы. Двое мужчин управляют процессом, пока зрители в толпе наслаждаются зрелищем.
Профессор Университета Альберты из Канады историк Джон-Пол Химки, написавший научную работу о Львовском погроме, приводит свидетельства выживших евреев: «Никто не пытался помочь, — вспоминала Тамара Браницкая. — Наоборот, толпа словно получала несказанное удовольствие от всего этого».
Лешек Аллерганд рассказывал, как десятки людей проползли на коленях три километра в тюрьму на Бригидках, и все это время их топтали и били.
Леопольд Иваньер узнал некоторых милиционеров: «Это были те же украинцы, служившие в советской милиции. Они заменили звезды на своих фуражках трезубцами. Мы знали, потому что они патрулировали в нашем районе».
«Один украинец особенно врезался в память Левина, — писал историк Джон-Пол Химки. — Элегантно одетый в красивую рубашку-вышиванку, он бил евреев железной палкой. С каждым ударом в воздух взлетали куски кожи, иногда — ухо или глаз».
Львовский погром был подробно задокументирован — в город из Берлина прибыла группа фотографов и кинооператоров, снимавших для Министерства пропаганды Третьего рейха, ведь этот материал в дальнейшем планировалось использовать в качестве агитационного материала для восточных территорий рейха. Также отличились стрелки 1-ой дивизии горных егерей «Эдельвейс», солдаты которой делавшие фото себе на память.
Над евреями издевались не только мужчины из «милиции», но и обычные подростки, и даже дети. Мария Гесиола вспоминает, как она и ее тетя пытались договориться с украинцами, пришедшими в к их квартиры. Мальчик девяти лет вышел вперед и решил дело, сказав дяде: «Пойдем, старый жид». Конечно, некоторые из детей присоединились к погрому в поисках приключений, а все остальные — это юные солдаты национальной революции.
Одной из характерных особенностей погрома было унижение еврейских женщин. Подобные прецеденты уже случались во время погромов в оккупированной нацистами Польше. В декабре 1939-го в Кракове насильно раздевали евреек — и многие члены ОУН (особенно те, которые вскоре стали костяком бандеровского движения) были в Кракове в то время, пережидая советскую оккупацию Западной Украины.
Во Львове 1941-го женщин пинали, били в лицо и другие части тела палками и подручными вещами, таскали за волосы, перекидывая от одного погромщика к другому. Многих прилюдно раздевали догола.
Школьная подруга Розы Московиц стала коммунистической активисткой. Толпа схватила ее, отрезала волосы и голую гнала по улицам. Девушка вернулась домой и покончила с собой.
Поляк, который спасал евреев, вспоминает о 12-летней еврейской девочке, которую избили цепью. Беременных били в живот. Участники погромов раздели двадцатилетнюю еврейскую девушку, вонзили в ее влагалище палку и заставили маршировать мимо почты в тюрьму.
Многих еврейских мужчин и женщин, которых набирали на работу в тюрьмах, убивали сразу после того, как они выполняли свою задачу. Многочисленные фотографии изображают жертв тюремных работ, хотя их временами ошибочно интерпретируют как снимки жертв НКВД. Пример – убитые евреи во дворе тюрьмы «Бригидки». На обороте фото есть надпись «Bluthof Lemberg», т.е. «Кровавый двор Львов». В отличие от трупов убийств НКВД, которые раскладывали аккуратными рядами, на этой фотографии тела просто хаотично набросаны в кучу. Особенно поражают белые рубашки, в то время как одежда на фотографиях жертв НКВД грязная и серая. На переднем плане на одном из убитых есть подтяжки — если бы это был узник НКВД, их бы не позволили носить.
Согласно еврейским источникам, погром был остановлен немецкими офицерами, хотя обезумевшая толпа требовала продолжения. Как вспоминал один из выживших, толпа на улице Лонницкого успокоилась только после вмешательства офицера гестапо, прокричавшего с упреком в голосе: «Мы же не большевики в конце концов!»
В последующие дни систематические убийства евреев осуществляла немецко-украинская команда «С» при местном гестапо (на фото: группа арестованных евреев). Следующий крупный погром во Львове прошел 25–27 июля 1941 года: это была «священная месть» в честь 15-летия убийства Петлюры в Париже Самуилом Шварцбартом; жертвами «дней Петлюры» во Львове пали еще 2 тысячи евреев.
Некоторое нынешние горе-историки в попытках обелить бандеровскую ОУН-УПА утверждают, что в погромах принимали участие не бандеровцы, а какие-то другие украинские националисты. Но сохранившиеся документы опровергают эти лживые домыслы. Вверху — удостоверение члена львовской «милиции». Внизу — справка о составе походных групп ОУН С. Бандеры.
Олесь Бандера — это родной брат Степана Бандеры, доктор общественно-политических наук. Нацисты своеобразно «отблагодарили» своих помощников: когда «очищение» Украины — будущего рейхскомиссариата — от евреев руками украинцев было закончено, лидеры украинских националистов, напрасно мечтавшие о независимом государстве, отправились в концлагеря. Оба брата Степана Бандеры были замучены в Освенциме. Интересно, вспоминают ли об этом факте нынешние украинские неонацисты?
Еще одно удостоверение «погромщика» и изобличающая его фотография (материалы из исследования Дж.П. Химки).
Карта Львовского гетто, которое по величине было третьим, после Варшавского и Лодзинского гетто. Гетто было организовано осенью 1941 года, и к началу 1942 года там насчитывалось более 100 000 евреев. К моменту освобождения Львова силами Красной армии из этих людей выжило 300 человек — остальные были либо отправлены в концлагеря, либо убиты на месте.
источник
Свежие комментарии