Вопрос выживания

Эта зима вообще сделала немало, для того чтобы всем удалось разобраться с региональными приоритетами в энергетике.

Просто в качестве примера.

Тут, что называется, регионы рапортуют. Да не простые регионы, а европейские — точнее, делает за них это вынужденно российский «Газпром», просто потому что регионам тут трудно вообще что-то более или менее внятное сказать.

Так вот, согласно данным отечественного газового гиганта, запасы газа в подземных хранилищах Германии на сегодняшний момент опустились до 26%, в Австрии — до 29%, во Франции — до 18%, в Нидерландах — до 24%. Вообще же по Европе запасы газа в ПХГ сократились в среднем до 31 %.

Цифры, нужно отметить, ощутимые. Нельзя сказать, что уж совсем критичные для безопасности европейской энергетики, но уже на грани.

Более того, со ссылкой на данные Gas Infrastructure Europe российский газовый гигант ещё и отдельно — не скрывая определённого ехидства — отметил, что оставшийся к 21 марта объём газа в европейских подземных хранилищах на настоящий момент на весьма ощутимые 24,5 млрд куб. м меньше, чем там же, в этих самых ПХГ, было на тот же период в прошлом, 2020 году. И это при том, что «Газпром» с 1 января по 15 марта 2021 года увеличил экспорт голубого топлива в страны дальнего зарубежья в среднем на 28,3% — до 42,9 млрд кубов. В частности, на 28,7% были увеличены поставки в базовую для российских газовщиков Германию.


И всё равно — результат, что называется, налицо. В цифрах. Соответственно, оттого и имеет смысл признать (просто как факт, не споря): этим летом Европе понадобится гораздо больший дополнительный объём газа. Тут нет ничего особенного и неожиданного — просто обычная математика.

И вопрос тут отнюдь не в этом. Вопрос в другом — где этот дополнительный объём взять. Да ещё и по нормальной цене.

Тут ведь в чём проблема: крайне наивно полагать, что настолько повышенный спрос на русский (не только, кстати, трубопроводный — и СПГ отлично продавался) газ в Европе существует сейчас только благодаря холодной зиме. Это просто глупость. Да, зима дала весьма серьёзный плюс к спросу, этого никто не отрицает. Очень серьёзный, пусть и на очень коротком отрезке времени.

Однако не стоит забывать и про не менее серьёзное падение традиционного спроса в Европе, связанное с пандемией COVID-19 и постоянно сменяющими друг друга локдаунами по всей территории Старого континента. Так что «спрос холодной зимы» это падение, скорее, просто-напросто компенсирует.

Главная же причина роста спроса на русский газ куда более системна, и о ней мы, кстати, неоднократно писали.

Точнее, этих причин несколько. Тут многое, что называется, сошлось. Это и продолжающееся падение собственно европейской добычи (хрестоматийная история месторождения Гронинген тут даже немного символична, если хотите). И постепенный, но тем не менее довольно решительный отказ Германии и близких ей территорий по контуру северо-западного промышленного кластера от угольной и атомной генерации.

Соответственно, выпадающее необходимо хоть чем-нибудь замещать, а, допустим, та же многократно анонсированная всеми возможными и невозможными лоббистами зелёная энергетика в этом смысле, как выяснилось, выглядит совершенно беспомощно. И рассчитывать на неё системно как на спасение европейских энергетических рынков — порождать сомнения в собственной компетентности. По крайней мере, среди серьёзных людей.

И чем тогда, спрашивается, замещать выпадающие объёмы, особенно если Европа всё-таки собирается хоть как-то выходить из тяжелейшего экономического кризиса, связанного с пандемией?

Многократно обещанный американский СПГ не явился в Европу даже в период замерзания, когда цены на спотах просто зашкаливали от привлекательности («Газпром», кстати, на этом тоже весьма прилично внепланово заработал). И, значит, не явился американский газ в Европу по одной предельно простой причине: в необходимых для замещения объёмах его сейчас просто физически нет. А то, что есть, моментально уходит на премиальные рынки Юго-Восточной Азии. На которых американцам всё более или менее понятно. И которые в любом случае кроют европейские рынки в ценовом отношении, как бык, простите, овцу.

Следовательно, в такой ситуации вариантов у стран еврозоны, в общем, немного — необходимо идти к русским. Соответственно, либо как-то договариваясь с американцами, либо чем-то банально от них откупаясь. В цитадели мировой демократии такое активно практикуется, им можно. Это другим нельзя.

И вот тут начинается уже самое интересное, потому как русские тоже сложившуюся ситуацию не просто понимают — они её сами старательно, в течение многих лет формировали собственной энергетической политикой. Возможно, что и спорной, с точки зрения многих экспертов, но вполне себе поступательной и, что самое главное, прозрачной и работающей. Ибо эти русские — странные с точки зрения современного зыбкого состояния мира люди: они сначала думают, что говорят, а потом ещё и делают то, что думают. Что и повергает то же европейское сообщество в депрессию и когнитивный диссонанс. Что ж, европейцам в данном случае и вправду можно только посочувствовать

Всё действительно так.

И, кстати, именно поэтому русские (в лице отечественного «Газпрома») так показательно спокойны по поводу того же завершения строительства газопровода Nord Stream 2 (ковыряются себе потихонечку — летом или осенью, не торопясь, если не будет каких-то форс-мажоров, точно закончат), несмотря на все политические шторма, бушующие в брюссельских болотах. Тут всё реально просто. Мы не навязываем сейчас европейцам не только нашу вакцину от COVID-19, о чём недавно вынужден был напомнить брюссельским политикам президент Путин.

Мы не навязываем Европе и наши энергоносители. Ни нефть, ни газ. А какой, простите, смысл что-то навязывать Европе, если тренд предсказуемо изменился?

И в новых условиях и русская нефть, и русский газ — это, если хотите, немного дефицитный товар: не просто же так даже США на прошлой неделе обновили рекорд по экспорту российской нефти, державшийся с 2011 года. Причём сделали это, несмотря на мировой кризис и при отсутствии даже какого-либо намёка на российско-американскую приязнь.

Какая уж тут приязнь — в телевизор взглянуть страшно.

Просто американцам наша тяжёлая нефть нужна по ряду чисто технологических причин, которые многократно описывались. И им действительно удобнее всего покупать эту нефть именно у русских. А нам эту нефть выгодно им продавать. Вот и всё. Этот мир, когда надо, вообще прагматичен просто до безобразия.

Только тут вопрос в том, что для европейцев русский газ, особенно трубопроводный (в том числе и тот, который должен будет вскорости идти по недостроенному пока что Nord Stream 2), гораздо, гораздо важней, чем даже американцам русская тяжёлая нефть, которую они у нас так старательно закупают.

Для европейцев это в известной степени вообще вопрос выживания: не физического выживания, разумеется, а пока только энергетического и, следовательно, экономического. Для нас же поставки газа на европейские рынки — это, если быть точным в формулировках, всего лишь вопрос сохранения традиционных рынков. Локально очень важный, но далеко не настолько острый и, это уж совершенно точно, не имеющий экзистенциальной нагрузки. Не вопрос жизни и смерти, короче, если уж совсем просто говорить.

И это надо очень чётко и предельно ответственно понимать. Потому как это, в том числе, и есть, судя по всему, наша торговая позиция: мы свою часть работы сделаем, но таскать каштаны из огня ни для кого больше не намерены и Европе свою часть работы придётся делать самой.

В том числе и по противодействию американским санкциям.

В принципе, ответственные европейские политики и деловые круги, конечно, и так данный поворот сюжета уже довольно неплохо понимают. А факт резкого сокращения газа в ПХГ это всего лишь ещё раз достаточно убедительно подчеркнул.