Центр информационных коммуникаций «Рейтинг» совместно с Финансовым университетом при Правительстве РФ подготовили новое исследование, посвященное оценке деятельности мэров столиц регионов и крупных финансово-промышленных центров Российской Федерации за июнь-июль 2020 года.
Настоящее исследование проведено ЦИК «Рейтинг» в партнерстве с Финансовым университетом при Правительстве Российской Федерации.
Его объектами являются мэры 88 городов России. В их число входят руководители столиц всех субъектов РФ с добавлением представителей пяти крупных финансово-экономических центров: Магнитогорска, Набережных Челнов, Новокузнецка, Сочи, Тольятти. В рейтинг не включены представители Московской и Ленинградской областей в связи с отсутствием у этих регионов собственных административных центров.
Понятие «мэр» не имеет единого значения в различных субъектах России. Под «мэрами» в исследовании понимаются избранные населением главы городов либо, при их отсутствии, те из руководителей, в официальной должности которых содержится определение «мэр». Муниципалитеты, для которых не подходят оба эти варианта, в рейтинге представляют руководители городских администраций (основываясь на изначальном значении слова «мэр»).
Результаты «Национального рейтинга» получены на основании заочного анкетирования, а также заочных и очных опросов представителей экспертного сообщества. Заочные экспертные опросы проводились с использованием некоторых положений методики Уильяма Гордона («Синектики»). Ключевой являлась установка «Синектики» о повышении релевантности результатов, в случае привлечения в качестве респондентов не только экспертов узкой специализации, но и людей абсолютно разных с профессиональной точки зрения. Таким образом, в «Национальном рейтинге мэров» сознательно задействован максимально широкий круг экспертов различной профессиональной и социальной принадлежности. Такой их состав, кроме того, позволяет сделать результаты исследования наиболее демократичными, наиболее приближенными к мнению «простых людей» с понятной поправкой на большую информированность и способность к анализу представителей экспертного сообщества.
Анкеты, рассылаемые экспертам, не только давали им возможность формально оценить работу того или иного мэра, но и предлагали обосновывать свои выводы. Подобные обоснования позволяют выявить причины успеха или неудачи муниципальных руководителей в глазах экспертов. Именно анкеты являются основным источником, на основании которого выстраиваются таблицы исследования, формулируются тексты его аналитической части.
Конфиденциальный статус заочного анкетирования является важным способом повышения искренности респондентов. Те эксперты, которые хотели публично высказать свое мнение о работе того или иного мэра, по согласованию с редакцией ЦИК «Рейтинг», получали такую возможность. Следует иметь в виду, что издатели периодически предоставляют слово и тем экспертам, позиция которых противоречит общим выводам исследования. Порой в рейтинге одновременно высказываются эксперты, представляющие прямо противоположные мнения. Подобная практика является осознанной и позволяет публично представить максимально широкий спектр мнений экспертного сообщества. При этом эксперты, высказывают своё мнение в «Национальном рейтинге» не зная итоговых результатов исследования.
В таблицах рейтинга обозначены те мэры, которые находятся на своём посту на момент обнародования исследования. Если ротация мэров произошла незадолго до публикации, эксперты имеют возможность дать положительную или отрицательную оценку происшедшему событию, определить своё отношение к новому мэру, в сравнении с предыдущим и т.п.
В случае с городами федерального значения (Москва, Санкт-Петербург и Севастополь) в «Национальном рейтинге мэров» делается акцент на отношении к их руководителям как к градоначальникам, а не как к главам субъектов. Хотя, безусловно, не всегда экспертам удается отделить местную и региональную повестку от федеральной.
Для формата и целей исследования признано лишним акцентировать внимание на нюансах статуса мэра («и.о.», «временно исполняющий» и т.п.).
Сергей МИРОНОВ
Председатель партии «Справедливая Россия»
Главной тенденцией последних лет остается усиливающаяся конкретизация запросов активной части жителей городов к градоначальникам и в целом муниципальной власти – все более четкие требования по обеспечению прав жителей в части благоустройства, зонирования городских пространств с учетом мнения проживающих в этих зонах горожан.
Это и тематика экологии, транспортной логистики, удобства застройки и так далее. Все, что называется проблемами современной урбанистики. Все это достаточно конфликтные вопросы, учитывая разность интересов субъектов бизнеса, власти и жителей.
В этой связи на первый план выходит способность городских властей и самих мэров не только предупреждать конфликты, но и использовать запросы граждан в оперативной работе и стратегиях развития своих городов. То, что задачи развития городских территорий часто вступают в противоречия с частными интересами и интересами отдельных групп граждан – на сегодня это обычная практика.
Умение слышать граждан, учитывать разные мнения, находить компромиссы между различными интересами становится одним из главных качеств успешного главы города. А это значит, что городская власть должна быть открытой к диалогу к главному и наиболее эффективному способу предотвращения и разрешения конфликтов.
В этой связи на самом деле подлинный рейтинг, подлинную оценку гражданами работы градоначальников показывают только выборы. Но сейчас люди могут выбирать напрямую мэров всего лишь в нескольких городах. Если брать крупные, то это Москва и Санкт-Петербург, а также семь региональных центров.
Принятие конституционных поправок мало что меняет в этом отношении. Потому что проблема эта не конституционно-правовая, а политическая. Действующая Конституция никак не препятствует и не препятствовала выборности мэров. «Невыборность» буквально продавливала в течение нескольких лет партия «Единая Россия», фракции которой инициировали соответствующие изменения в региональных законах и городских уставах
Интерес тут был прозрачный – укрепление политического монополизма, который предполагает, помимо прочего, полный, зачастую мелочный, контроль региональной власти над местной.
В итоге сложилась ненормальная ситуация, когда местная власть в лице ее руководителей совершенно не зависит от граждан. Это оборачивается тем, что местное самоуправление легко может превращаться в самоуправство, а для решения элементарных местных проблем люди вынуждены обращаться к Президенту страны. Вспомните, например, противостояние вокруг сквера в центре Екатеринбурга, когда конфликт приобрёл общефедеральный резонанс.
Если глава города получает полномочия непосредственно от избирателей, это только усиливает его позиции в решение всех местных проблем, и эти решения идут на благо горожан.
Сегодня законодательство о местном самоуправлении допускает избрание глав муниципалитетов как гражданами на прямых выборах, так и представительными органами местной власти. Считаю, что следует четко установить: главы муниципалитетов должны избираться только на прямых выборах.
Среди сити-менеджеров есть, безусловно, компетентные и ответственные люди. Но они могли бы делать для городов гораздо больше, если б чувствовали за собой поддержку граждан, если бы отвечали за свою работу, прежде всего перед избирателями.
Местное самоуправление в принципе невозможно без участия граждан. Мы всегда боролись и будем бороться против ограничения возможностей граждан влиять на власть. Горожане имеют право выбирать себе ту власть, которую считают нужной.
Светлана РАЗВОРОТНЕВА
Первый заместитель председателя Комиссии по территориальному развитию и местному самоуправлению Общественной Палаты РФ. Заместитель председателя Общественного совета при Минстрое РФ
Период пандемии явился серьёзным вызовом для российских регионов и муниципалитетов. Законодательное регулирование ситуации фактически отсутствовало, и потому решения, которые принимались на местах, отличались значительным разнообразием.
Ярким примером является регулирование сферы ЖКХ в период пандемии. В соответствии с рекомендациями главного санитарного врача региональные власти направили местным властям и управляющим организациям предписания по проведению дезинфекции общественных пространств и общедомового имущества. При этом в местных бюджетах зачастую отсутствовали средства на проведение профессиональных работ по дезинфекции, да и сами средства оказались в дефиците.
В ещё более сложной ситуации оказались управляющие компании и ТСЖ, в тарифах которых расходов на дезинфекцию общедомового имущества в многоквартирных домах не было предусмотрено.
Кроме дополнительных расходов, управляющие компании столкнулись со значительным сокращением платежей за свои услуги. Это было связано не только с финансовыми трудностями, с которыми столкнулись граждане и юридические лица, владеющие или арендующие нежилые помещения в МКД. Во многом проблемы были порождены федеральным кабмином, принявшим Постановление Правительства № 424 от 02.04.2020, в соответствии с которым поставщикам жилищных и коммунальных услуг запрещалось отключать коммунальные ресурсы для неплательщиков, а также взыскивать с них штрафы и пени за просрочку платежей.
Рост расходов и падение доходов УК в большинстве случаев приводило к сворачиванию плановых ремонтных работ, в том числе по подготовке домов к отопительному периоду. Подобная стратегия могла привести к появлению серьёзных проблем в начале отопительного периода. В связи с этим во многих муниципалитетах были приняты решения о поддержке управляющих организаций. В том числе в Улан-Удэ, Калининграде, Волгограде, Чебоксарах, Майкопе, Владикавказе, Тюмени, Ярославле, Петропавловске-Камчатском, в ряде городов Ростовской области, г. Волжском, Петрозаводске, Тольятти, Челябинске, Орле, Нижнем Новгороде.
При этом различные финансовые возможности муниципалитетов и отсутствие федеральной методики по расчёту возмещения привели к тому, что объём этой поддержки значительно различался. Так, в г. Тюмени был заключен муниципальный контракт на дезинфекцию 100% мест общего пользования в многоквартирных домах. В городах Нижний Новгород, Волгоград, Волжский лицам, осуществляющим дезинфекцию мест общего пользования в многоквартирных домах, производится возмещение затрат на приобретение дезинфицирующих средств в размере 100%. Эти примеры, безусловно, могут быть отнесены к лучшим муниципальным практикам.
Однако не везде помощь была столь же эффективна и масштабна. Например, в городе Орле за счёт муниципального бюджета выделялось по 5 литров дезинфицирующего средства для рук для управляющих организаций, обслуживающих более 1 млн кв. м площади многоквартирных домов.
В Липецке специализированные организации проводили исключительно санобработку «брошенных» домов, оставшихся без управления. Суздальский район осуществлял поддержку только для МУП. В Ярославской области к решению проблемы привлекли спонсоров. В рамках проекта «Добрососедство» обеспечение ТОС средствами защиты и дезинфицирующими средствами осуществлялось, в том числе, за счёт спонсорской помощи.
При этом мониторинг НП «ЖКХ Контроль» выявил, что как минимум в 40 регионах никакой поддержки управляющим организациям не оказывалось ни на местном, ни на региональном уровне. По данным саморегулируемой организации «Национальный жилищный конгресс», полностью отсутствовала поддержка УК в таких крупных городах, как Владивосток, Владимир, Дзержинск, Екатеринбург, Казань, Красногорск, Кстово, Мурманск, Набережные Челны, Новосибирск, Орск, Пенза, Пермь, Сергиев Посад, Ставрополь, Усинск, Уфа.
При этом во многих муниципалитетах уже к маю начал отмечаться рост собираемости коммунальных платежей, что противоречило общефедеральной тенденции. Такие «отклонения» также стали следствием хорошей управленческой работы на региональном и местном уровнях. Составляющими такой работы явилась выплата авансовых платежей муниципальным предприятиям для оплаты услуг ЖКХ, создание дополнительных возможностей для граждан оплачивать услуги ЖКХ без комиссии, помощь в оплате услуг ЖКХ гражданам, находящимися на самоизоляции. В качестве регионов-лидеров, достигших успехов в этой сфере, также можно назвать Нижегородскую, Тюменскую, Волгоградскую область и ряд других регионов и муниципалитетов.
Павел ДАНИЛИН
Директор центра политического анализа
С принятием поправок в Конституцию в наш обиход вводится новое понятие – «публичная власть». Это понятие пока не конкретизировано, но уже приблизительно понятно, в каком направлении будет двигаться законодательство.
Встраивание в систему публичной власти – власти муниципальной будет, безусловно, фактором обеспечения связанности, взаимной ответственности регионов и муниципалитетов. Конечно, новые положения не будут вступать в противоречие с подписанными ранее международными правовыми актами и той частью Конституции, по которой муниципальная власть отделена от региональной. Но, тем не менее, рост взаимозависимости и взаимосвязанности будет однозначно.
Как это отразится на перспективах мэров? Я полагаю, что самым позитивным образом, поскольку минимизирует в какой-то мере постоянно существующий между губернаторами и мэрами конфликт, с чем была, в основном, и связана отмена выборности мэров. Потому что перманентный конфликт между губернатором и мэром, конечно же, не мог не вызывать у федерального центра раздражение. Система так была создана. Мы все помним затяжную историю подобного конфликта в том же Ярославле при Евгении Урлашове, который пикировался с губернатором Сергеем Ястребовым. Этот конфликт был фактором жизни Ярославской области вплоть до ареста Урлашова, существенно дезорганизовывал внутриполитическую и экономическую ситуацию в регионе. И такое положение вещей мы могли наблюдать практически по всем субъектам.
Сейчас наметилась тенденция к возвращению выборности мэров во многих регионах. И встраивание мэров муниципалитетов в систему публичной власти, безусловно, будет одним из факторов, который позволит вернуть выборность градоначальников. И новые особенности статуса мэров, привнесённые поправками в Конституцию, следует рассматривать как следствие длительных действий, в том числе и федеральных властей, по налаживанию обстановки в системе управления.
Алёна АВГУСТ
Политтехнолог, специалист по связям с общественностью
Должность мэра традиционно непростая, но в последние месяцы градоначальники и вовсе оказались (как и все мы) в неожиданной для себя эпидемиологической ситуации. И если для кого-то этот период стал просто «вирусным», то для градоначальников время переживания пандемии – ещё и проверка на управленческую и организационную прочность. Ведь никаких особых алгоритмов взаимодействия и управления городским хозяйством в этой ситуации ни у кого не было. Чиновники, как известно, в большинстве своём привыкли жить по инструкции. Поэтому в экстренной ситуации высветились и пригодность, и их способности.
Вели они себя по-разному. Кто-то спрятался «в домике» и надеялся на других, кто разъяснит, что же на самом деле происходит, и что делать. Между тем, простым людям, жителям в такой ситуации очень важно и необходимо получать со стороны власти правду и чёткие разъяснения – чего бояться, что делать, что не делать, чего ждать дальше, будет работа или не будет, как дальше жить.
В то время, когда некоторые отмалчивались, немногочисленные представители мэрского корпуса ежедневно выкладывали в социальных сетях оперативную информацию. Это абсолютно правильный сегодня и нормальный способ общения, обратной связи с людьми. Мэры создавали посты, в которых приводили статистику развития заболевания, рассказывали о предпринимаемых мерах, давали советы, что необходимо в этой связи предпринимать горожанам. Чиновникам нельзя забывать, что люди оказались в психологическом состоянии ребёнка – им остро нужен был ответственный человек, который понимает и заботится о них. Именно тогда можно получить от горожан адекватную реакцию и на введение карантина и других ограничений.
Конечно, в служебных обязанностях мэров этот неформальный подход не прописан, но именно он становится ключом к сердцу горожан. Что значит мэр в представлении российского человека? Это не просто какая-то чиновничья единица, это – человек, который отвечает за город. И тот мэр, который действительно не оставил своих, в общем-то, соседей в информационном вакууме, думаю, в этой ситуации нарастил себе рейтинг доверия, люди сейчас будут верить многим его словам и решениям, даже не относящимся к коронавирусу. Такой мэр вправе рассчитывать на усиление общественной поддержки, управление общественным мнением.
К сожалению, таких мэров оказалось немного. Сразу приходит на ум пример градоначальника небольшого города в Иркутской области – Саянска – Олега Боровского, который разрешил малому бизнесу не прекращать работу во время пандемии. Вроде бы, он выступил против основной линии, но, с другой стороны, действовал по обстоятельствам, учитывал местные показатели, попытался не допустить кризисной ситуации в экономике. Алгоритмов не было никаких! Надо было реагировать.
Ну, и дальше расслабляться мэрам не приходится. Принятые поправки в Конституцию закрепили во многом уже сложившееся и изменившееся с 1993 года положение вещей. Признан статус публичности мэров. Замечательно, что, согласно актуализированному Основному закону, чётко обозначается невозможность требования от муниципалитета исполнения каких-то программ, если они не были профинансированы. То есть, говорить о том что «мэр – плохой», не выделив ему денег на, например, ремонт дороги, не получится
Возможно, система всех финансовых трансфертов будет это учитывать, и в таком случае есть надежда, что соответствующее планирование приведёт к более разумному расходованию средств российского бюджета.
Пётр КИРЬЯН
Руководитель лаборатории социальных исследований Института региональных проблем
Мэры, как участники властной вертикали, пережили за последние несколько месяцев два крупных события – борьбу с пандемией и голосование по поправкам в Конституцию РФ. В большей степени градоначальникам пришлось столкнуться с противостоянием надвигающейся эпидемии, с чем они справлялись по-разному.
Можно выделить два города, где руководство действовало очень жёстко в плане передвижений – это Москва и Краснодар. Там был введён пропускной режим и серьёзный внутренний контроль. К слову сказать, это были практически единственные агломерации, которые пошли на столь непопулярные шаги.
И есть обратный пример – Санкт-Петербург, где губернатор (а он выполняет роль и городского главы) пошёл так называемым серединным путём. Естественно, были введены формальные запреты и ограничения на работу некоторых общественных заведений – таких, как парикмахерские, кафе и рестораны, клубы и кинотеатры. Но при этом режим переноса профессиональной деятельности граждан, например, на удалённую работу, практически не вводился. Соответственно, этот путь можно назвать половинчатым и, скорее всего, не самым удачным с точки зрения долгосрочных последствий. Потому что Питер до сих пор показывает ежедневно одни и те же цифры прироста заболевших (и это только официально выявленные), и он один из анти-топа регионов (помимо, например, Дагестана), где прозевали скачок смертности от внебольничных пневмоний, что косвенно свидетельствует о сложной эпидемиологической ситуации.
Если взять другие российские крупные города – Владивосток, Хабаровск, Новосибирск, Красноярск, то здесь мы наблюдали различную комбинацию ограничительных мер, которые, надо признать, по сравнению с московскими были не столь суровы – не подкреплялись какими-то ограничительными инструментами типа цифровых ошейников, приложений для смартфонов, а сами запреты были короче по сроку действия (отчасти потому, что где-то были введены раньше и отменены раньше же).
Конечно же, для городских начальников коронавирус стал большим испытанием. В большинстве случаев превалировала история, когда города старались поскорее снять ограничения и открыть максимум возможностей для возобновления жизнедеятельности муниципалитетов – очевидно, что для экономики территорий жизненно важна даже хоть какая-то деловая активность. Поэтому, как только уровень заболеваемости позволял «отпускать вожжи», это моментально предпринималось. Потому что в долгосрочной перспективе главная история для любого мэра – это благосостояние города, это его экономика.
Но, если не брать в Москву и Петербург, отчасти – Севастополь, где собран максимум ресурсов, всё-таки стандартный городской руководитель в условиях пандемии – лицо, подчинённое вышестоящему штабу, который решал оперативные вопросы по мерам профилактики и снижения заболеваемости. По большому счёту, мэр был на подмоге и в обеспечении деятельности медиков, и логистики в эпидемиологических условиях, но точно не определял весь комплекс мер, которые следовало предпринимать.
Поэтому действительно, что могли правильного сделать градоначальники – конечно, держать руку на пульсе экономики города, экономики малого и среднего бизнеса, который для небольших и средних городов гораздо более чувствителен даже не в плане налогов (они относительно небольшие), но необходим для поддержания занятости людей, их возможности зарабатывать деньги. Особенно трудно было в первые недели пандемии, когда регионы и, соответственно, города не успели получить финансовую поддержку, направленную из центра субъектам Федерации. Мэр, как лицо, встроенное в вертикаль власти региона, должен был придерживаться принятой губернатором линии, с тем лишь выбором, насколько жёстко и насколько полно применять рекомендованные меры. Поэтому градоначальники либо закрывали глаза на мелкие нарушения (во имя поддержки на плаву местной экономики), либо создавали условия для того, чтобы люди могли выйти на работу.
Надо заметить, что риск эпидемия ощущался, в основном, только в Москве. Динамика заболеваемости москвичей действительно была высокой, в то время как в некоторых регионах выявлялись единичные случаи носительства ковид-19. Меры, предпринимаемые властями Москвы, порой казались чересчур жёсткими, но сейчас очевидно, что именно эта жёсткость смогла сыграть роль сдерживающего фактора при распространении заболевания.
А дальше для мэров наступает прекрасная новая жизнь под названием «публичная власть», что несут принятые недавно поправки в Конституцию. После вступления их в силу градоначальники вместе с некоторой ответственностью впервые получают возможность распоряжаться дополнительными средствами на выполнение закреплённых за ними обязательств, что ранее создавало большие проблемы, когда городского бюджета элементарно могло не хватить на выполнение ими самых прямых обязанностей, особенно в экстренных случаях. Воспользуются ли мэры новыми возможностями, особенно там, где в реальности местное самоуправление (как в Подмосковье) – практически встроенная в вертикаль региональной системы структура, или там, где территории живут, чем могут (как в Западной и Восточной Сибири), потому что не так много людей, не так много налогов?
Если мэрам удастся выстроить отношения и транслировать свои нужды на уровень регионов, и они смогут эти деньги получать в рамках трансфертов на регион, то новая реальность повлечёт за собой, несомненно, очень сильные качественные изменения в жизни городов. Возможно, будет меньше самостоятельности градоначальников, потому что большие деньги придут с большой ответственностью. Но зато будет больше возможностей исправить парадоксальную доселе ситуацию, когда городской глава не в состоянии разобраться с муниципальным транспортом или местным водоканалом. Теперь он сможет разрешать те коммунальные проблемы территории, которые возникают постоянно и составляют весомую часть претензий населения к власти. Капитальные ремонты, устранение разного калибра разрухи, благоустройство – отныне все эти вопросы мэр сможет взять в свои руки. Та же замена ветхого жилого фонда для Дальнего Востока может создать почву для серьёзных подвижек развития муниципалитетов – ведь зачастую города там получают какие-то бонусы и подарки лишь во время больших избирательных кампаний или событийных мероприятий – форумов и съездов, которые происходят не столь часто. Ротация губернатора может случиться через 8 и больше лет, а значит, проблемы часто остаются надолго.
Новые возможности резко ускоряют принятие решений, но, конечно, не факт, что всем дадут денег. Зато, по крайней мере, уже точно появляется вертикаль, по которой эти деньги можно попробовать получать, потому что совершенно невозможно через «прямые линии», Общественные палаты, мониторинги ОНФ решать вопрос отсутствия колодца или света в городском районе. Очень важно, что из некоего договорного характера эта возможность градоначальника реализовать свою функцию и при этом вовремя выполнять заложенные этой должностью обязанности трансформируется в возможность системную.
Павел САЛИН
Политолог, директор Центра политологических исследований Финансового университета при Правительстве РФ
На первый взгляд, мэрский корпус в минувшие два месяца был во власти прежних тенденций и рутины, что и полгода, и год назад, и особых изменений не наблюдалось. Что касается тенденций, то прежде всего следует отметить продолжающийся прессинг муниципальной (и региональной) бюрократии со стороны силовиков. Таким образом власть пытается стимулировать работу чиновничества в условиях скудеющих ресурсов и отсутствия возможности наладить такое стимулирование, как «в сытые нулевые», с помощью коррупционной «смазки». В частности, только в первой половине июля прошли обыски в мэриях Магаса и Кирова, а во второй половине месяца глава Томска Иван Кляйн был вынужден отправить в отставку своего заместителя Евгения Сурикова, обвиняемого в получении взятки. Это увольнение, как и многие предыдущие в других городах по похожим сюжетам, произошло почти через неделю после задержания чиновника правоохранителями, что подтверждает версию о том, что силовики на местах получили карт-бланш в отношении гражданских чиновников и действуют полностью автономно от местных властей (в том числе и игнорируя неформальные каналы коммуникации).
Такой прессинг продолжает порождать повышенную нервозность среди местной бюрократии, провоцируя у неё ощущение нестабильности и парализуя работу, так как чиновники не хотят попасть под раздачу. Одним из признаков такой нервозности стало распространение в интернете слухов о якобы скорой отставке ряда глав региональных центров. В частности, в первой половине июля такие слухи появились в отношении руководителей Симферополя и Ростова-на-Дону, которые, впрочем, были оперативно опровергнуты.
Что касается рутины, то она по-прежнему связана с тем, что муниципальная бюрократия вообще и мэрский корпус в частности находятся на острие такой проблемы, как растущая изношенность бытовой инфраструктуры. Это находит выражение в росте бытовых инцидентов, спровоцированных как природными явлениями, так и самими гражданами. Например, в Нижнем Новгороде произошёл взрыв бытового газа, а в Южно-Сахалинске – взрыв кислородного баллона, приведший к обрушению перекрытий между этажами. В Кургане стало известно об обострении сразу нескольких проблем. В частности, речь идёт о проблеме растущей изношенности жилого фонда и связанных с этим проблемами (пожары), а также задолженностью перед сотрудниками коммунальных служб города.
Предсказуемое политическое событие, в котором в июне принимали участие и главы региональных столиц, касалось организации плебисцита по поправкам в Конституцию. В этот период в информационном поле доминировали сообщения об их усилиях по максимизации явки, как это было необходимо Кремлю. Здесь они выступали в унисон с большей частью губернаторского корпуса, и беспрецедентная мобилизация административного ресурса, вылившаяся в высокие официальные результаты, может быть записана в актив мэрам не меньше, чем губернаторам. Правда, наблюдались и некоторые исключения. Если не брать регионы, которые целиком продемонстрировали невысокие, по сравнению с общероссийскими, результаты голосования, а концентрироваться на столицах субъектов Федерации, то, прежде всего, следует выделить Пермь, показавшую невысокую, по сравнению с краевыми показателями в целом, явку. Это спровоцировало слухи, согласно которым рассматривается вопрос об отставке главы города Дмитрия Самойлова. Впрочем, слух пока не подтвердился, а сам он может рассматриваться не столько как наказание за плебисцит, сколько как предупреждение руководству регионального центра в преддверии выборов губернатора, которые намечены на ближайший Единый день голосования 13 сентября. На нем врио губернатора Дмитрий Махонин должен подтвердить свои полномочия, и его команду совсем не устраивает «разбалансировка» административного ресурса, которые продемонстрировала мэрия Перми, с учетом того, что в городе сосредоточено 40% избирателей региона. К тому же такую же «разбалансировку» во время плебисцита продемонстрировали мэрии и некоторых других электорально значимых городов региона, например, Березников.
Однако политизация мэрского корпуса региональных столиц и других крупных муниципалитетов в последнее время носила не только «плебисцитарное» измерение и происходило не только и не столько по воле федерального центра, а зачастую вопреки ей. С одной стороны, поправки как раз юридически упраздняют местное самоуправление, вводя «единую систему публичной власти», что является эвфемизмом «вертикали». С другой – мэрский корпус, чувствуя изменение общественного запроса и растущее давление снизу, наоборот, всё больше демонстрирует политическую субъектность. Знаковым стало протестное поведение мэра Якутска Сарданы Авксентьевой, которая подтвердила своё реноме и в этот раз, публично проголосовав против поправок.
Однако если она публично демонстрирует оппозиционное поведение с момента своего избрания в 2018 году, то в «политический оборот» стали вовлекаться и её коллеги из других регионов. В частности, уже бывший мэр Норильска Ринат Ахметчин сначала раскритиковал власти Красноярского края за занижение статистики по коронавирусу, а потом ушёл в отставку. И хотя этот маневр скорее связан с желанием бывшего чиновника избежать назначения «крайним» за экологическую катастрофу на объекте «Норникеля», сам факт обращения к такой повестке является весьма показательным. В сложной ситуации оказались и власти Хабаровска. С одной стороны, они «осторожно» осудили участников протестных акций, а также несколько занижают численность их участников. С другой – занижают не так сильно, как силовики (а в лояльности местных силовиков в Москве также есть очень серьёзные сомнения), и осуждают не так активно, как от них хотели бы федеральные власти и новый врио губернатора Михаил Дегтярев.
Первая группа рейтинга
Сергей Собянин (город федерального значения Москва) не без труда вернулся на первое место в «Национальном рейтинге»: достаточно многие эксперты критично относились к его летним достижениям.
После весеннего «солирования» главы Москвы в борьбе с коронавирусом Кремль не мог не обратить внимание на возросший политический вес Сергея Собянина, на которого многие губернаторы ориентировались при планировании и реализации своей противоэпидемической повестки. Сергей Собянин доминировал в СМИ при освещении соответствующей тематики и предлагал всё новые ужесточающие карантинные ограничения. Наблюдатели посчитали одним из следствий этого и сигналом Сергею Собянину поручение премьер-министра России Минюсту, Минздраву и Роспотребнадзору изучить акты властей Москвы, проанализировав их соответствие закону.
В летние месяцы Сергей Собянин сделал выводы и скорректировал свою деятельность. Последовал опережающий («как всегда», ехидно подметили некоторые наблюдатели) выход столицы из графика эпидемических ограничений. Уже 8 июня мэр, незадолго до того утверждавший, что жители столицы смогут вернуться к обычной жизни примерно через год, анонсировал программу «более радикальных» шагов по выходу Москвы из системы ограничений. Были отменены самоизоляция, пропускной режим и график прогулок, столь раздражавшие горожан, возобновили работу многие предприятия, сфера услуг. Вторую волну коронавируса в Москве Сергей Собянин теперь посчитал маловероятной.
Касательно проводимой в городе кампании за поправки к Конституции, эксперты обратили внимание на экспрессивное заявление мэра, собравшегося «бить по рукам» за принуждение избирателей к участию в голосовании. Хотя в учреждениях, аффилированных с горадминистрацией, началась настоящая гонка за «правильными голосами». Зачастую сотрудникам необходимо было не только проголосовать самим, но и привести на выборы определенное число людей «с улицы». Явка в итоге составила 55,93%, не дотянув до среднего по стране значения. И это несмотря на различные формы, действительно, щедрого материального поощрения для пришедших на участки.
В плюс Сергею Собянину наблюдатели засчитали ряд мероприятий с его личным участием, например, открытие Московского международного онкологического центра, а также включение Москвы в топ-20 самых перспективных технологичных городов Европы в рейтинге Tech Cities of the Future.
Москва понесла серьезные потери от эпидемии. Однако ресурсы позволяют ей по-прежнему чувствовать себя гораздо лучше, чем подавляющему большинству городов России. Выход из режима ограничений сгладил раздражение жителей, направленное против Сергея Собянина, а политическая гибкость последнего смягчила эффект его чрезмерной личной активности весеннего периода. Поэтому большинство экспертов согласились с тем, что московский мэр должен вновь возглавить «Национальный рейтинг».
В непростой период Наиль Магдеев (Набережные Челны) сумел улучшить свои показатели в ТОП-10 «Национального рейтинга».
Голосование за поправки в Конституцию в городе было организовано очень удачно. Высокая явка (более 89%) и позитивный результат (около 80%) укрепили аппаратные позиции Наиля Магдеева.
Ситуацию с коронавирусом разные эксперты оценивали по-разному. Отмечалось, что уровень заболеваемости здесь оказался выше, чем в среднем по республике. В этой связи мэр публично попенял на ослабленный режим контроля за санитарными нормами на местном гиганте – КАМАЗе. В то же время эти показатели в целом в республике не высоки. Министр здравоохранения РФ Михаил Мурашко во время визита в Набережные Челны позитивно отозвался о медицинских учреждениях, которые он посетил, отметив общее лидерство Татарстана в сфере здравоохранения. Отчасти – прямо, отчасти – косвенно подобное признание федерального чиновника способствовало укреплению имиджа и Наиля Магдеева.
Далее здесь
Свежие комментарии