Легко протестировать и себя, и общество, и окружающих: 

Время от времени натыкаюсь в сети на рассуждения, что, мол, развитие медицины дало возможность плодиться всяким уродам, и эволюция человека остановилась. Что бесполезныйгенетический материал – фтопку, в биореактор. И что, типа, это спасет человечество.

 

Статья не об этом, но прокомментирую: ценный генетический материал – отнюдь не тольков мейнстриме. Ситуация меняется, и какие именно гены окажутся востребованы эволюцией – заранее не известно. 

Когда-то выживали сильные и смелые. Потом – сильные и осторожные. Потом – умныеи смелые. Потом – умные и осторожные. Доблестный викинг (рыцарь, богатырь), готовый сразиться с любым противником, перенесенный машиной времени в наши дни, проживетдо первого столкновения с бампером. 

В некоторых жарких странах чрезвычайно развита болезнь «серповидноклеточная анемия», при которой эритроциты имеют форму не дисков, а серпиков. Это невыгодно с точки зрения транспорта кислорода, зато возбудители малярии, которые имеют обыкновение закреплятьсяв центре эритроцита, носителям этой анемии вообще не страшны. 

Многие сильные признаки когда-то были уродствами. Для того, чтобы получить в популяциикакой-то особенно ценный ген, бывает нужно выходить больного ребенка. Другое дело, что никто, в том числе и эволюционный процесс, не знает, что именно понадобится, что может быть полезным, а что нет. Поэтому некоторый бонус для выживания имеют популяции, поддерживающие слабых вообще. 

Защита больных и слабых дает популяции лишнюю возможность выживания. 

Но есть проблема. Помогать слабым – это ресурсоемкая операция. Поэтому инстинкт эту операцию программирует гибко: 

 — Если всего очень мало – слабых убивают и съедают (ну, в первобытном обществе) 

 — Если всего просто мало – слабых убивают 

 — Если всего как-то хватает – слабым позволяют жить 

 — Если всего хватает – слабых подкармливают объедками 

 — Если всего изобилие – слабым обеспечивают достойную жизнь 

Понятно, что тенденция не возникает вдруг, не одним прекрасным утром все, проснувшись, внезапно понимают, что настало время камни собирать или разбрасывать. Инстинкт переключается между «кормить слабых» и «убивать слабых» не по статистическим сводкам, и не по положению страны в рейтинге, а по внутренним ощущениям каждого отдельного индивида, пусть даже и под влиянием семьи, окружения и пропаганды. Из суммы отдельных настроений рождается общая тенденция. 

Полезно понимать, что слабый – это не только больной, но и просто пожилой человек – носитель опыта, знаний, традиций, памяти. Это все хорошие вещи, которых он носитель,но если вопрос стоит о том, чтобы стая просто выжила, то придется обойтись без них. 

А сейчас самое интересное — ВЫВОДЫ:

Вывод 1: Чем здоровее и благополучнее общество, тем лучше в нем отношение к стариками инвалидам, тем системнее и качественнее забота о них. Поэтому о благополучии страны можно судить по тому, как в ней осуществляются программы поддержки пенсионерови инвалидов, защиты бездомных животных, и критерий этот очень надежен. 

Вывод 2: Когда кого-то отдельного озаряет идея «убивать слабых», то это означает, что онв серьезной степени ощущает недостаток ресурсов и боится, что слабые его объедят, ведьвсем же не хватит! Он сам относит себя к слабым, ведь сильного-то слабые объестьне смогут. Он — неудачник, первый кандидат в биореактор по его же собственным критериям.

Напротив, человек, преисполненный альтруизма, деятельного сострадания и заботыо ближнем, по всей вероятности живет внутренне хорошо, и имеет смысл у него этому поучиться (я не исключаю патологических и невротических исключений, но я сейчас необ исключениях). Не могу не вспомнить указание Цезаря: «Необходимое – слабейшим,почетное — сильнейшим». 

Отсюда еще один маленький вывод: ваше личное отношение к слабым – диагностический признак вашего личного внутреннего благополучия. По нему вы можете судитьо комфортности вашего существования. 

www.r.efialt.com